Документальная история - Мой первый раз

Справка: Верба́тим (или документальный театр) — вид театрального представления, получивший определенную популярность на рубеже XX—XXI веков. Спектакли театра вербатим полностью состоят из реальных монологов или диалогов обычных людей, перепроизносимых актерами.

25 октября 2013 года в ТОП-театре состоялась российская премьера по мотивам пьесы американского драматурга Кена Дейвенпорта «Мой первый раз». Режиссер – номинант национальной театральной премии «Золотая маска» Михаэль Теплицкий. Художник – Вадим Кешерский. Оба постановщика из Тель-Авива.

Герои и соавторы пьесы Кена Дейвенпорта –  обычные люди, посетившие когда-то сайт myfirsttime.com и поделившиеся со всем миром своими впечатлениями об их первом сексуальном опыте.

Однако, работая с пьесой, режиссер решил, что чистый перевод американского текста не будет так актуален и понятен для российского зрителя, как хотелось бы автору. Некоторые истории слишком далеки от российской ментальности, да и у русских вчерашних девственников есть что-то свое, уникальное, о чем стоит рассказать миру. Поэтому театр объявил сбор историй о первом сексуальном опыте. В итоге омичи прислали около ста писем. Истории вошли в канву постановки. Так, спектакль полностью «подписался» под жанр вербатим.

Квадратная решетчатая стена, утверждающая музыка от  Noisia, немного тревожная и тягучая. Четверо героев спускаются по стене на постамент, усыпанный сценографическими гранулами. Как сообщили в театре, гранулами помог нефтезавод – это материал, из которого потом получаются пластиковые бутылки, первичное сырье. Для подиума были куплены специальные световые линейки, которые освещали этот прозрачный «песок». Что касается одежды героев – юбки-шотландки, белые футболки, лосины, черные обтягивающие брюки. Яркая палитра, ведь актерам надлежало вобрать в себя сотню историй сотен образов сотни людей. Задача сложная, так как монологов и полноценных историй в спектакле относительно немного – а оборванных фраз, воспоминаний, урывков, намеков, фактов – груда и хаос.

К слову, ворох порой нагроможден. После некоторых мощных историй – об аборте, инцесте, изнасиловании – человеку в зале не хватает паузы для осмысления. Слишком быстро начинается следующая мизансцена - и, обычно, с бравурной музыки, яркого света и бодрой реплики другого артиста.

Учитывая молодость актеров и сложность постановки, стать единой нитью из нескольких человек – задача не из легких. Например, с разницей в год я смотрела этот спектакль и заметила, как вырос для себя Антон Булавков. В нем появилась мужская уверенность героя, а не образ рассказчика со стороны, как было вначале. Немного не на своем месте, как мне кажется, находится Ярослав Максименко, который наверно все-таки больше режиссер, чем актер. Максименко не хватает той самой драматической глубины, какая есть у того же Булавкова. Монологи последнего, залихватские и растерянные одновременно, вызывают ответ, сочувствие, сопереживание. Чего только стоит история, которую он рассказывает с гитарой в руках. Молодой артист находится наедине с собой. Он не рассказывает зрителю, он предается воспоминаниям, слегка мечтательно и грустно улыбаясь своему прошлому. Иван Булавков создает образ некоего взрослого мужчины, который пролистнул старые фотографии, достал с полки гитару, забыл ноты и пробует наиграть что-то, что притянет за собой кадры из молодости.

Не менее убедителен артист в роли представителя «гоп-индустрии». Небрежный жаргон, нарочитые интонации, ухмылка, кривые движения. Он с пассией говорит на сленге шпаны о высших чувствах. И это в постановке Теплицкого выглядит не фальшиво или смешно. Может немного грустно, но не смешно, ведь любви и желанию подвержен «и царь, и раб». В контраст ему – яркая ТОПовская фигура Ивана Курамова. Закономерный предмет обожания прекрасными зрительницами, Иван как обычно бесподобен в мизансценах не по Станиславскому – гиперболы, утрирования, идеальная и нужная наигранность согласно задумке сценария. Вспомним другую постановку Теплицкого в ТОПе – «Дуэт на Канапе» – Курамов великолепно играет роль некоторого образа, не человека, а именно образа, героя, фактуру. В сценах и оговорках «первого раза», где нужны акценты, их беспроигрышно ставит Курамов.

Зарина Демидова – женский вариант расстановки акцентов, резкая и утверждающая. Агрессивная актриса, которой порой не хватает быть чуть нежней и мягче, но именно в этой постановке безапелляционность Зарины очень входит в гамму спектакля. Чего не скажешь о Наталье Запивохиной. К сожалению, у нее получился не свод образов, а всего один персонаж. Пока же Запивохина лишь старается максимально отыграть каждую строчку, чего делать в документальном театре не следует, если только дело не касается утрированных мизансцен, где она, конечно, на своем месте. Но в отличие от Курамова, это дается ей более сложно и без присущей последнему легкости.

Анастасия Максименко же предельно мила. Она на своем месте и не требует большего. В целом, мужской состав спектакля заметно перевешивает женский и по четкости исполнения, и по собранности образов, и по искренности переживания за своих героев. А героев, как мы говорили, очень много, и все они заслуживают, чтобы их выслушали и не упрекнули. Ведь тема более чем острая. 

Отмечу для особо ревнивых моралистов, что при воплощении постановки пьесы Кена Дейвенпорта очень сложно сдержать позиции пристойности, но Теплицкому это удалось. Весь спектакль идет как по лезвию, вроде как лишнее слово – и можно упасть в пошлость, но этого не происходит.

Все истории идут по ключевым аспектам самого процесса первого сексуального опыта, по этапам. Сначала истории знакомства: кто, как, где и почему. Потом истории о самом свершившемся половом акте и снова с палитрой оттенков: больно, страшно, нелепо, радостно, глупо. Причины секса, условия, ощущения. И наконец – последствия.

В конце у зрителя остается ощущение завершенности. Это тоже важный момент, ибо излияния героев казались желанно бесконечными, которые не могут оборваться. Михаэль Теплицкий их завершает без вопросительного знака, но и без многоточия. Просто, так сказать, закругляется, оставив зрителя с ворохом информации и чувств.

Максимально эффектно выглядит завершение. Актеры вновь поднимаются на стену в квадратах и срывают с нее белую ткань. Жест наводит на многие ассоциации: и новая жизнь, и чистый лист, и, разумеется, лишение девственности. Стоит отметить, что тандем постановщиков Теплицкий – Кешерский удался – сценография усиливает восприятие. А пластика от Игоря Григурко и свет снова от Вадима Кешерского вносят свои необходимые коррективы, дополняя картинку. Последнюю точку ставит Ирина Полежаева, читая стихи Ники Турбиной, подчеркивающие значимость одного и каждого человека, и подводящие итоги.

Как я уже писала ранее, грани пошлости режиссер не преступает. Но некоторые мизансцены заставляют сжать ручку кресла, учитывая, что постановка идет исключительно на словах. Еще более производит впечатление, если ежеминутно напоминать себе, что из рассказанного артистами нет ни одного придуманного слова – реальные истории реальных людей могут и насмешить, и ужаснуть. Последнее, надо сказать, проникает достаточно глубоко, что не только важно, но и нужно.

Зачем затрагивать тему секса, спросите вы? За тем, что ни драматург, ни режиссер не ставили себе целью опошлить сцену или задеть новую грань порнографии. Так же как Гюстав Флобер не собирался пропагандировать прелюбодеяние, а Оскар Уайльд – убийство одиноких художников. И пусть литературное произведение «Мой первый раз» идет под эгидой современности, его тема никоим образом не может являться предметом для осуждения, как, к сожалению, могут посчитать многие зрители. Сам МихаэльТеплицкий признавался в интервью, что не ожидал негативной оценки именно выбранной им темы.

«Только гораздо позже я понял, что это было смело. Я просто делал спектакль и не чувствовал некой опасности. Мне кажется, что сегодня общество достаточно открыто, в том числе и в России, к тем темам, которые были под запретом лет 20 назад. И только сейчас я понимаю, что, наверно, данная постановка была достаточно рискованным мероприятием», - Михаэль Теплицкий.

Документальный спектакль в первую очередь рассказывает о людях. Без сюжета, без фабулы, без эпохи и географии. О людях, которые нас окружают. Продавщица из магазина, парень на районе, коллега по кабинету, маникюрщица из салона, официантка из кафе, бизнесмен и политик, столяр и экономист, художник и зритель в зале. Практически каждый человек, которого мы видим, может рассказать свою историю первого сексуального опыта. Как мы внедряемся в шекспировских и пушкинских героев, так мы можем вникнуть и в нашего соседа. Ведь он тоже человек, важный этому миру человек.