Прочь из мегаполиса. О людях и курах

-Ко-ко-ко-ко-ко, – пока что скромно, даже застенчиво.
Сплю.
-Ко-ко-ко,- уже понаглее.
Плевать. Сплю.
-Ко-ко-ко-ко-кооооо, – возмущение, перерастающее в истерику.
Шесть утра. Воскресенье. Мои куры-несушки считают, что это лучшее время для завтрака.

Они все время что-то жрут, дерутся, копают песок. Они ужасно любопытны, и я уже научилась их различать. Они жестоки и напоминают акул – вид крови приводит их в ярость. Их лидер – большая белая курица – поранила ногу, и остальные ее чуть не заклевали насмерть. Как у людей. Я ужасно боюсь трогать пернатых, но тут вытащила потерпевшую и переселила в духовку. Нет, не слопала. Просто теперь эта кура живет в духовке старой газовой плиты, ждущей приезда сборщиков металлолома.

Цыплята за считанные дни из симпатичных желтых комочков превратились в облезлых страшилок, теряющих пух и обрастающих перьями. Я пускаю их гулять на лужайку и газон превращается во что-то ужасное, ободранное и обкаканное. Сил больше нет, и из большой коробки в комнате цыплятки переезжают в домик около несушек вместе со своей рефлекторной лампой. Муж ругается, но подводит в курятник электричество.

Разведение кур вызывает массу вопросов. Удивительное дело – интернет не дает на них ответов. Я перестаю верить в виртуальное общество. Родные потешаются надо мной, а я опытным путем постигаю азы фермерства. Соседи наблюдают с любопытством и тайной уверенностью в моем безумии.

К концу второго месяца жизни цыплята становятся похожими на кур – обрастают перьями, весят около килограмма каждый и активно увеличиваются в размерах. Ну и вонь от них тоже становится заметнее. Приходится чистить их домик каждый день. Я привыкла к ним, различаю, даю имена – Макар, Игнат, Аполлинарий…

Все закончилось внезапно. В одну июльскую ночь с соседнего заброшенного участка пришел хорек, надорвал планку с сеткой и передушил всех цыплят – и Макара. и Аполлинария, и Игната и остальных семнадцать птичек. Несушек этот вурдалак не тронул, да и жили они в отдельном домике с отдельным выгулом.

Утром я нашла трупики и ревела как никогда во взрослой жизни. Муж похоронил дохликов, а до меня дошло, что по осени цыплят все равно пришлось бы рубить. И как бы я потом ела Игната? Или Макара? (((

Так бесславно у меня закончилось мясное куроводство и стало процветать яичное – у несушек увеличился выгул за счет цыплячьей загородки, я уже более менее освоилась с этими пернатыми динозаврами, и мои шесть кур несли по 20-30 яиц в неделю.

Осенью они кричали что-то матерное вслед перелетным птицам, а потом и сами отправились в путешествие – на зимовку в коттедж к моему папе.

Следующей весной я забрала их, прикупила еще несушек, и мы жили с ними все лето в полной гармонии. Утром я кормила свою стаю и уезжала на работу, вечером приезжала и собирала яйца.

На дачах летом стало обитать все больше народа, и теперь не мы одни были держателями кур – по несколько птичек было у многих. А друзья-горожане,  видевшие не замороженных птиц только на АгроОмске, вообще медитировали на такую живую природу.

Сейчас я даже немного скучаю по этим придурочным птичкам, а магазинные яйца вызывают брезгливость.