Спектакль «Казимир и Каролина» оказался не о любви, но о ярмарке

Режиссер Вячеслав Ямбор поставил спектакль по пьесе австрийского драматурга Эден фон Хорвата. Криков «Браво» на поклоне не было.

Музыка от Ольги Шайдуллиной, американские горки, дуэт Теплоухов-Окунев – этот фон оказался ярче, чем потенциальная трагедия двух главных героев Казимира и Каролины. Зритель ждал любви, растоптанной обстоятельствами и растерянностью героев, а получился карнавал из абсурда.

Казимир – Алексей Манцыгин, герой, которого зритель ждет с радостью. Манцыгин оживлял сцену своей трагедией, несмотря на то что трагедия-то выросла из ничего. Именно он – жертва обстоятельств, жертва жестокой безработицы, коя процветала в Германии в 30-е годы, жертва легкомысленной Каролины, которая меняет его на мороженое и ряженых состоятельных мужчин.

Каролина – Ольга Солдатова. Что Каролине нужно было от возлюбленного? Потеря работы шофером словно стала лакмусовой бумажкой, которая определила решение Каролины о расставании с Казимиром. Причем это осознание приходит именно к герою Манцыгина, его ненужность, которую невеста так яро отрицает.

Они проводят воскресный день на ярмарке вместе и не вместе. Она уходит к Рауху и Шпееру (Заслуженный артист РФ Михаил Окунев, Олег Теплоухов), он – к красавцу Францу Мотай-на-ус  (Егору Уланову) и его Эрне (Марина Бабошина). Эрна находит в Казимире родственную душу: его только унизили и растоптали, ее унижают и топчут каждый день. Тем временем Каролина просто весело и отлично проводит время, играя с невинным поклонником Шюрцингером (Сергей Сизых), употребляя алкоголь и меняя во втором действии скромное белое платье на короткие панталоны и белые чулки.

Кружатся карусели, пиво льется рекой, звучит музыка, аттракционы, горки. Все на этом поле боя едины: богатые с бедными, шлюхи с нищими. И все настолько сливаются в общую мишуру, что места настоящим чувствам не остается вовсе. К сожалению, об этом драматическом лабиринте приходится догадываться потом. Несмотря на прекрасную форму спектакля, Вячеславу Ямбору не удалось глубоко «зарыть» зрителя в трагедию бессмысленности и абсурда несостоявшейся любви.