В интервью радиостанции «Эхо Москвы» председатель Счетной палаты Сергей Степашин рассказывает о борьбе с коррупцией, проблемах межнациональных конфликтов, реформе полиции и т.д.
Напомним, что Степашин был министром юстиции, министром внутренних дел, директором ФСБ и председателем правительства.
М.БАРЩЕВСКИЙ: Сереж, давай начнем с того, чем ты сейчас занимаешься со Счетной палатой. Вот, по твоим ощущениям какой процент бюджета разворовывается? Вот тупо разворовывается?
С.СТЕПАШИН: Ну, я бы не сказал, что он просто разворовывается. У нас... Я сейчас просто приведу цифры, чтобы быть неголословным, что мы имеем по итогам прошлого года, ушедшего 2010 года. Вот смотрите, у нас выявлено нарушений законодательства в финансово-бюджетной сфере на сумму 461,5 миллиарда рублей. Это в 2010 году. Кстати, в 2009-м было в 2 раза меньше. Целевых бюджетных средств выделено на сумму порядка 14 миллиардов. Вот, что касается нецелевого, это близко к тому, что вы называете. То есть те средства, которые в принципе пошли не на те цели, не на те задачи, подчас еще неизвестно куда. И именно по этим материалам мы направили 149 материалов в МВД, в Генеральную прокуратуру для возбуждения уголовных дел. Есть и прямые факты воровства, которые были выявлены, в том числе, и контрольным управлением президента – это почти 1 триллион рублей из 6-ти, которые шли на госзакупки.
М.БАРЩЕВСКИЙ: Ну, наверное, ты представляешь себе, какой процент бюджета нецелево расходуется – там ты назвал абсолютную цифру. А у меня вот такой, полуполитический вопрос. Скажи, пожалуйста, а вот в тех странах, где существует политическая конкуренция, где нет политического застоя, как сказал Медведев, там процент разворовывания бюджета близок к нашему или другой?
С.СТЕПАШИН: Другой. Ну, во-первых, там более устойчива система самого бюджетного планирования, это раз. Нет такого рода как у нас, таких жестких прямых инъекций, где легче всего тащить, что называется, деньги. Другая культура деятельности всех структур власти. Не только тех, кто контролирует, но и тех, кто распоряжается. Другая экономика. Но и вы правильно сказали, другая система, связанная с контролем. Даже в странах Балтии, если, скажем, Счетная палата... Ну, вот, возьмем Латвию – у нас наиболее хорошие контакты с ней. Недавно проводили совместную проверку по границам, и моя коллега выявила там ряд серьезных нарушений в части, касающейся транспортных переходов. Это было год назад. Ну, министра транспорта сняли, он с ней судится. Вызвали в парламент – и гуляй. Но там парламент имеет другие полномочия – вы знаете, он формирует правительство.
М.БАРЩЕВСКИЙ: Понимаю, что задам сейчас непростой вопрос, и тем не менее. Вот, по-твоему, основная причина коррупции в России? Их много, но основную какую бы ты выделил?
С.СТЕПАШИН: Ну, наверное, 3 причины я бы выделил. Первая, как ни странно, связана с историей нашей собственной страны и формирования в общем-то политэлит, да и самого населения, да и самой страны. Я скажу очевидные вещи, но это так: до 1861 года Россия была крепостной. Уважение к закону у крепостного человека... Извини меня. Стырил – это, значит, хорошо. Более того, большая часть чиновников получала мизерную зарплату. Полицейские, врачи земские. Вы почитайте Антона Павловича, когда земским врачом поехал на Сахалин, чего он там получил, кормился за счет этого. Это была система. Это была система до 1861 года. Но потом она менялась, потом она стала другой в советское время. Там, конечно, боролись жестко с коррупцией. Но опять же, была жесткая система, при которой человеку украсть считалось, да, опасно, но это особо не критиковалось.
М.БАРЩЕВСКИЙ: Не позорно.
С.СТЕПАШИН: Не позорно, совершенно верно. Мы сами выросли в советское время. Я бы назвал это первой причиной, на самом деле. Вторая – это, конечно, запутанность нашего экономического, финансового и иного законодательства. Вот здесь, конечно, уже рукотворно, что называется, потрудились, особенно в начале 90-х годов, да и сейчас далеко не ушли. Уж настолько запутано законодательство... То же законодательство приватизации, та же монетизация льгот, тот же Лесной кодекс. Кучу примеров могу привести только последних случаев. И огромное количество отсылочных норм. Закон должен быть как отче наш, там все должно быть прописано.
М.БАРЩЕВСКИЙ: И соответственно из того, что ты говоришь, вытекает усмотрение чиновников, каждого.
С.СТЕПАШИН: Естественно. Его толкование, ты – адвокат, прекрасно это понимаешь. Он толкует так. Отсюда же как бы вторая часть (я бы ее развил), с этим законодательством не то, что ученые, специалисты не могут толком подчас разобраться на предмет его, там, коррупционности. Ну а большая часть населения, особенно пожилые наши люди, они просто не понимают. Поэтому и легче этой бабушке, дедушке дать на лапу, прошу прощения, чем мучиться, ходить и не понимать, что вообще она должна сделать, сколько справок она должна припереть, притащить. Причем, это не только бабушек касается. Ну и третье – это, конечно, несовершенство нашей правоохранительной, в том числе и судебной системы, о чем сегодня только ленивый не говорит.
Полный текст интервью: «Эхо Москвы»