«СуперОмск» завершает информационный проект «Мартовская полиция». Это, конечно, не означает, что проблемы переименованных блюстителей порядка мы сдаем в архив. Наша редакция по-прежнему дотошно будет следить за состоянием правоохраны в регионе. А вот первые выводы о том, какую реакцию в обществе вызвал «Закон о полиции», уже можно сделать. Главный из них – народ сегодня принимает «в штыки» почти все новации власти. Если не явный протест, то ворчание или, в лучшем случае, равнодушие. Властные инициативы, даже внешне безупречные, призванные оздоровить общественный организм, вызывают реакцию отторжения. Что говорить, если олимпийских зверюшек, потенциальных символов «Сочи-2014», в народе сразу прозвали «пищевой цепочкой». И если в параллельной «ТелеРоссии» «телероссияне», полные упоения, активно любят все, что их окружает, то реальная жизнь, освещением которой собственно и занято наше информагентство, сильно отличается от «телеправды». Подтверждение этому в словах известных людей, которые давали интервью нашей редакции в рамках проекта «Мартовская полиция». Мы дотошно искали и, увы, не нашли тех, кто искренне бы похвалил инициированный Дмитрием Медведевым закон. Люди в чинах и милицейских погонах соглашались обсуждать «полицию» честно только на условиях полной анонимности, но интервью с людьми «без лица» – это не наш жанр. Именно по этой причине они и не стали героями рубрики «Интервью», а дежурные восторги чиновников властными инициативами можно найти в других средствах массовой информации.
Наш последний «проектный» собеседник – известный публицист и телеведущий Михаил Леонтьев. Его оценки жестоки, точны, оригинальны.
Вопрос: Неожиданное, но резонное суждение в адрес «Закона о полиции» высказал «СуперОмску» депутат Александр Хинштейн, его мнение: «У закона нет идеологии!" Его тезка, писатель Проханов выдвинул конспирологическую «антисоветскую» версию «полицейской» затеи. А каково Ваше мнение на этот счет?
– Конечно, состояние органов внутренних дел вызывает всяческие вопросы. Нет смысла их перечислять, они очевидны. Наверное, для их решения и затевался новый закон. Банальная фраза о том, что состояние милиции – это срез современного российского общества, также банально справедлива. Проблема эта фундаментальная. И проблема не в милиции-полиции, проблема в полном отсутствии вообще внятных принципов, целей и ценностей в социальной организации новой России. Существует колоссальное противоречие между тем, что общество считает правильным и справедливым, и искусственно привитыми либерально-западными, формальными принципами развития, этой маркетизацией всего и вся.
Вопрос: Дилемма: рынок не для России, Россия не для рынка, «нерыночный» менталитет автохтонного общества, привыкшего к власть предержащему патернализму?
– Это еще одна проблема в том способе постсоветской общественной эволюции, которая существует сегодня в России. Был «административный» полностью регулируемый рынок, к которому все привыкли, сейчас либеральный рынок с тотальной маркетизацией не только экономики, но и всех государственных институтов, самый маркетизированный институт – это институт правопорядка. В его распоряжении слишком много совсем не рыночных рычагов, чтобы быть максимально эффективным. И никакими законодательными поправками эту проблему решить невозможно. В рамках парадигмы, в которой сегодня существует Россия, эту проблему вообще решить нельзя! Нужен в какой-то степени социальный переворот, нужно либо добить все остатки советского и не только советского, традиционно российского менталитета в народе, либо отказаться от химер и строить в России какое-то другое, отличное от сегодняшнего государство.
Вопрос: Любопытная версия, но исходя из этой логики любой государственный институт, построенный в рамках либерального проекта, неминуемо натолкнется на противодействие общества и вызовет если не протест, то своеобразный социальный саботаж? Любое решение не работает?
– И самым ярким примером того, что мы не способны сегодня, в рамках существующей парадигмы, что-то решить, является это переименование милиции в полицию – если вы ничего не можете изменить по существу, вы меняете название. И ведь что интересно – это переименование и в обществе, и в самой милиции, мягко говоря, не консенсусно. Хотя не буду отрицать, в этом законе «О полиции» есть внятные положительные моменты, но в целом это закон ни о чем!
Вопрос: Бытует мнение, что причина «неотзывчивости» МВД на реформы лежит в самом министре Нургалиеве?
– Это чушь собачья, как и переименование! Ну давайте переименуем Нургалиева в Шнеерсона! А Бастрыкина – в Гозидзе! Указом президента за упущения в работе Рашида Нургалиева именовать впредь Шнеерсоном! И что изменится? Министр Нургалиев – такая же часть системы, ее продукт и жертва!
Вопрос: Будете величать правоохранника «господин полицейский»?
– Нет, не буду! Я к ним вообще стараюсь никак не обращаться...