Американский политолог Джэред Тейлор

Они спокойно стоят в очереди за рисом и одеялами. Они не бьются в публичных истериках над телами своих погибших родственников. Они не крадут ценности из полуразрушенных домов. Они умеют страдать, не теряя чувства собственного достоинства. Они практически полностью мононациональны. Они все японцы. В этом определении нет ничего от разноплеменных и разноязыких «россиян», «американцев», «французов». Японцы – это можно писать без кавычек. Реакция на происходящее, от коронации очередного императора до цунами, у жителей острова Хоккайдо, Сикоку, Хонсю или Кюсю будет примерно одинаковой, и это следствие генетической однородности. В этом отношении Япония – абсолютно уникальное этническое явление. Формула «единый многонациональный российский народ» в сущности оксюморон: «единое» не может быть «много». А вот японцы едины. И что самое интересное, эту свою этническую однородность японцы тщательно оберегают, никакого мультикультурализма (мультикультурализм (multikulturalizm) – один из аспектов толерантности, заключающийся в требовании смешения культур в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития в общечеловеческом русле массовой культуры) и равноправия для представителей других народов, живущих на территории их государства.

Корейский пример: в Японии живет около 690 тысяч корейцев. 690 тысяч – это примерно 0,6% всего населения Японии. И никогда ни один кореец не станет полноправным гражданином Японии. По закону 1947 года, любого корейца, у которого при полицейской проверке не оказалось удостоверения личности, можно было посадить в тюрьму на срок до одного года. Этот закон был смягчен в 1961 году, однако обязательная регулярная перерегистрация существует и поныне. И даже родившиеся на территории Японии корейцы, не знающие никакого другого языка кроме японского, в жизни не видевшие своей исторической родины, официально считаются иностранцами. Они не могут служить в полиции, армии, занимать посты в большинстве правительственных организаций. Да и частный бизнес в Японии инородцев не приветствует: тем же корейцам практически невозможно поступить на работу в крупную компанию. И сейчас большинство японских семей решительно против того, чтобы их дочери выходили замуж за корейцев, а сыновья – женились на кореянках. Еще пример: после Второй Мировой войны Япония была оккупирована американцами. Оккупанты всегда ведут себя одинаково: изнасилованные японки стали рожать детей, какая-то – наполовину англосакса, какая-то – наполовину негра. Спустя менее чем два десятка лет наполовину белых детей японцы признали за своих и позволили считаться японцами, наполовину черных без лишнего шума выслали в Латинскую Америку вместе с мамами…

И никакого аналога 282 статьи в своде японских законов тоже нет, а если бы была, то сажать надо всю страну скопом. Ведь даже знаменитая японская вежливость по отношению к иностранцам, по сути, не что иное, как жалость подданных Микадо по отношению к несчастным, которым не повезло родиться самураями. Так что толерантность и японец – самые безнадежные антагонисты на свете...

Понятно, что объяснять такое достойное поведение целой страны перед лицом катастрофы именно моноэтничностью – это версия, существует масса других популярных и несравненно более корректных объяснений, но медиаполитика «СуперОмска» не позволяет тиражировать штампы, трюизмы и банальности. Мы ценим оригинальность оценок и непредвзятость мнений. Всем этим критериям отвечает точка зрения американского публициста Джэреда Тейлора на события в Японии.

Чем дольше продолжается агония Японии, тем больше зарубежные комментаторы удивляются дисциплинированному и организованному поведению жертв одной из величайших природных катастроф нашего времени. Бездомные японцы терпеливо стоят в очередях за едой и водой. Без жалоб ютятся в тесных убежищах. Не мародерствуют. Так почему же последствия катастрофы в Японии так сильно отличаются от последствий стихийных бедствий на Гаити, в Чили или Новом Орлеане?

Эксперт за экспертом, каждый специалист по Японии отвечает одним и тем же обязательным словом: культура. Но это не объяснение. Эти эксперты не объясняют поведение японцев, они всего лишь описывают его: японцы – коллективисты, вежливые, честные, мужественные, заботящиеся о сохранении лица и т.д. Все это мы уже знаем. Объясните нам, пожалуйста, почему они такие.

В результате бесконечного повторения слова «культура», уже почти ставшего мантрой, возникает впечатление, что культура падает с неба или приносится ветром из ниоткуда, что счастливчики японцы заполучили хорошую культуру, а жители Гаити – плохую. Это также предполагает, что совокупности поведенческих реакций являются относительными вещами и что любая группа может заимствовать для себя любой стиль поведения. Если бы гаитянцы пожили в Японии на протяжении нескольких поколений, то и они стали бы вести себя как японцы.

Но обычные люди знают лучше. Когда Эд Вест из лондонской «Дэйли Телеграф» опубликовал короткую статью, задающуюся вопросом, почему же японцы не мародерствуют, то он в первые же три дня получил около 4 тысяч комментариев, и лишь малая часть из них апеллировала к культуре (количество комментариев уже уменьшается по мере того, как «Дэйли Телеграф» удаляет неугодные посты). Комментаторы в общем предоставляли два объяснения: 1) особенности японской генетики, 2) преимущества этнической гомогенности.

Несколько дней назад я отметил на своем сайте «Американский Ренессанс», что главное, что сдерживает японцев от мародерства, это то, что они не негры. Однако, то был слишком лаконичный ответ на вопрос, заслуживающий гораздо более детального рассмотрения. Я определенно поддерживаю читателей «Телеграфа», объясняющих позитивные наблюдения генетикой и этнической однородностью; тем не менее, и эксперты, рассуждающие о «культуре», тоже могут быть в чем-то правы. Можно представить, что и другие народы могут приобретать свойства, сегодня помогающие японцам справиться с кризисом. Давайте рассмотрим гены, этническую однородность и культуру по порядку.

Ключевым генетически-обусловленным фактором, обеспечивающим примерное поведение японцев, является интеллект. Либералы предпочитают провозглашать, что если бы даже такая вещь, как интеллект, существовала, то она не имела бы моральной ценности, что люди с низким интеллектом настолько же «хороши», как и умные люди. Но это неправда. Высокий интеллект неизменно ассоциируется с высокой законопослушностью. Эксперты по преступности, такие как Джэймс Вильсон, отмечают, что уже давно известно, что преступники обычно обладают IQ ниже среднего. Несмотря на впечатления, которые мы получаем от судебных процессов по делам крупных финансовых мошенников и аферистов, замешанных в построении финансовых пирамид, субнормальный IQ является нормой даже для «беловоротничковых» преступлений, таких как мошенничество и подлоги.

Низкий интеллект связан с ограниченной способностью к состраданию и с нежеланием жертвовать сегодняшним днем для пользы дня завтрашнего. Эти свойства являются центральными для ментальности «разбить и схватить», присущей как обычным уголовникам, так и мародерам в периоды после катастроф (впрочем, зачастую это одни и те же люди). Общества с высоким IQ – а средний IQ Японии, оцениваемый в 103-105, ставит ее на самую вершину мировой лиги (Ричард Линн, «Расовые различия в интеллекте», 2006) – обычно отличаются низкой преступностью. Такие общества остаются верны себе, даже когда силы порядка оказываются парализованы стихийным бедствием.

Кроме среднего IQ, разные национальные группы могут быть описаны характерными «усредненными личностными профилями». Хотя личность и изучалась психологией не так интенсивно, как интеллект, тем не менее известно, что и другие свойства личности вносят изрядный вклад в межгрупповые различия. В «Колоколообразной кривой» Ричард Хернстейн и Чарльз Мюррэй обнаруживали существенные межгрупповые различия в уровне преступности, незаконнорожденности, бедности и профессиональных успехах даже после контроля по IQ. Например, негр с IQ 115 имеет большие шансы оказаться за решеткой или заиметь незаконнорожденного ребенка, чем белый с таким же IQ. В свою очередь, белый имеет большие шансы оказаться в аналогичных передрягах, чем выходец из [Северо-Восточной] Азии с таким же интеллектом. Очевидно, что IQ объясняет многое, но не все.

Ричард Линн обнаружил устойчивые межрасовые различия в распределении психопатического типа личности, измеряемого стандартными тестами. Например, американские оценки по шкале Психопатии теста MMPI образуют устойчивый паттерн: наибольшие значения у негров, пониже у американских индейцев, средние значения у белых и наименьшие баллы у японцев и китайцев. Таким образом, японцы обладают чрезвычайно удачной комбинацией генетически-обусловленных свойств: высоким средним интеллектом в сочетании с низкой частотой личностных качеств, ассоциируемых с преступностью.

Что же касается этнической однородности, то комментарии к той статье в «Телеграфе» о мародерстве демонстрируют, что обычных людей не вводит в заблуждение модная чепуха об «этническом многообразии как сильной стороне нации». И в этом их снова не подводит интуиция. Бесспорно, в наиболее полном исследовании по этому вопросу финский профессор Тату Ванханен обнаружил корреляции между степенью неоднородности популяции и уровнем межфракционного насилия, варьирующие в пределах от 0.6 до 0.9. Смешанные общества, такие как Ливан, Судан и бывшая Югославия, отличаются хронической напряженностью, тогда как однородные общества, такие как Исландия, Япония и Корея, в этом плане благополучны.

Независимо от того, кому принадлежит страна, люди больше доверяют и симпатизируют тем, кто похож на них, а не наоборот. В московской подземке, русские нищие получают больше денег от русских прохожих, а выходцы из Центральной Азии – от своих соотечественников. Во Флориде, пожилые белые с неохотой платят налоги на содержание школ, в которых в основном обучаются дети негров и латиноамериканцев, тогда как в Мэйне, Вермонте и Западной Вирджинии белые старших возрастов вполне счастливы платить за обучение людей, которые расово и часто буквально являются их собственными внуками. Подобные проявления расовой солидарности настолько хорошо исследованы, что у них даже появилось название «флоридский эффект».

«Этническое многообразие» является источником конфликта и напряженности, а отнюдь не силы, и японцам это известно. Благодаря крайне ограниченной иммиграции Япония представляет собой одну из наиболее однородных наций на планете. Народ Японии знает, что страна принадлежит всем им, и они относятся к ней и друг к другу соответствующим образом. Если бы Япония приняла хотя бы малую толику желающих попасть в нее иракцев и пакистанцев, мы бы не лицезрели столь повсеместную народную выдержку и самоконтроль после катастрофы.

Но именно конфронтации с чужими во времена кризисов и провоцировали проявление наихудших, убийственных черт в японцах. В случае с военнопленными и гражданскими на покоренных территориях те были низшими чужаками в глазах японцев. Те же, кто выжил после нынешнего землетрясения сегодня, – это люди своего народа. И они обращаются друг с другом вежливо и с уважением.

Так когда влияние культуры начинает перевешивать влияние наследственности и популяционной гомогенности? Сложно сказать. Если бы у нас были в наличии однородные японские популяции, живущие вдали от Японии достаточно долго, чтобы потерять многие из тех культурных качеств, которые мы называем «японскими», то мы смогли бы провести полезные сравнения на предмет уровня преступности и социальной солидарности.

Можно рассмотреть одну такую популяцию: американских японцев, знаменитых своей законопослушностью, высокой академической успешностью, низкими уровнями незаконорожденности и пр. даже после проживания в Америке на протяжении многих десятков лет. Хотя они живут в Америке, где определенные группы известны своей склонностью к бунтам и мародерству, совсем не трудно представить себе американских японцев, ведущих себя почти точно так же, как японцы в Японии – даже если они оставили свою страну так давно, что уже забыли родной язык и равнодушны к Императору. Но что-то из «японскости» в них сохранилось.

Или, пожалуй, еще лучший пример: японцы, эмигрировавшие в Бразилию в первой половине ХХ века и затем вернувшиеся в Японию в 1990-х. Большая их часть оставила Японию между 1906 и 1941 годами, и многие стали рабочими на плантациях. Большинство из тех, что вернулись в Японию в конце прошлого века, забыли японский язык, и их реинтеграция была весьма непростой. Коренные японцы рассматривали их как туповатых, склонных к криминальности, ненадежных и как уже вообще ненастоящих японцев.

Согласно официальной статистике, уровень преступности среди бразильских японцев действительно выше, чем среди коренных жителей – на 20%. Но много это или мало? Зависит от перспективы наблюдателя. В стране с одним из наиболее низких уровней преступности разница в 20% может казаться большой проблемой. Но сравните с Соединенными Штатами, где уровни преступности отличаются между расами на 1000% (между неграми и белыми или неграми и северными азиатами)! Даже внутри рас бывают значительные межрегиональные различия. Белые в Техасе попадают в тюрьму чаще, чем белые в Миннесоте. В США двадцатипроцентная разница будет практически незаметной.

Но в чем причина этой разницы? Оттого ли, что бразильские японцы были работниками неквалифицированного труда и до того, как они уехали из Японии, и что даже останься они в Японии, они все равно демонстрировали бы более высокий уровень преступности? Или же оттого, что они не говорят по-японски, и испытывают вследствие этого дискриминацию, и оседают на плохих работах? Или потому, что низкосортная бразильская культура оказала на них плохое влияние? Сложно разобраться во всех этих хитросплетениях, но все же в этих японцах есть нечто особенное – даже в бедных и бесперспективных – нечто более глубокое, чем культура.

Но, конечно же, согласно нынешней политкорректной догме, мы все обязаны полагать, что люди везде, по всему миру, отличаются лишь поверхностными свойствами и что в одинаковой обстановке все люди будут вести себя одинаковым образом. Однако, этому нет ни малейшего доказательства. Африканцы имеют тенденцию вести себя как африканцы, где бы и как долго они ни жили. Это правило выполняется и для северных азиатов.

Но не ждите услышать чего-нибудь в этом духе от «экспертов» в средствах массовой информации. Все, что вы услышите, – это то, что даже если японцы не мародерствуют, то это лишь потому, что им посчастливилось заполучить «хорошую» культуру.

Кстати: Чтобы не возникало иллюзий относительно того, что Джэред Тейлор просто исключение для сверхтолерантного американского общества, напомним, что в США существует более трехсот подпольных организаций с экстремистской идеологией – от неонацистов, желающих уничтожить каждого, кто не подпадает под понятие «белая раса», до экологических фашистов, готовых перерезать человеку горло за то, что он посмел надеть шубу, сшитую из натурального меха. Кроме классического Ку-клус-клана существует, например, «Арийское братство», которое зародилась в 1964 году. Его создал заключенный калифорнийской тюрьмы Сан-Квентин Джон Тайлер, решивший сплотить вокруг себя белых ирландцев и голландцев, чтобы оказать достойное сопротивление чернокожим и латинос. «Белые христиане – гордость американской нации, – писал в своих тюремных дневниках Тайлер. – Мы не хотим, чтобы наш дом и нашу землю населяли существа, не имеющие ничего общего с белыми людьми. Наша задача – восстановить справедливость и вернуть Америку настоящим владельцам...» Сегодня в «Арийском братстве» США насчитывается порядка 16 тысяч активных сторонников. «Арийские братья» стараются избегать больших мегаполисов из-за, цитируем одного из лидеров группировки Барри Милла, «большого скопления человеческих отбросов с разных точек планеты». В основном братья проживают в центральных, южных и северных штатах страны, где до сих пор царят консервативные нравы и ненависть к людям с другим цветом кожи. По мнению социологов ФБР, миллионы американцев считают «Арийских братьев» настоящими патриотами...

На фото – Япония после катастрофы, allinnet.ru