Профессор филологии Александр Еремеев
Чего мы собственно 4-го гуляем? Минин и Пожарский побили поляков и выгнали из Москвы. Которых в столицу Руси привел русский Гришка Отрепьев. И многие русичи эту акцию активно поддерживали.
Получается, если мы раньше гуляли 7 ноября, в день начала Гражданской войны ХХ века, то нынче гуляем вроде в день окончания такого же братоубийства, только случившегося тремя веками ранее. Что у нас в России за традиция праздновать то, о чем пристойнее скорбеть? Ведь если День народного единства, то вполне легитимными становятся и Русский марш, и Бурятский, и Татарский, и Еврейский? Такие народы и еще сотня других на территории нашего государства точно существуют. А если у кого-то жена татарка, а он сам русский, то пусть встают в разные колонны и идут – желательно невстречным курсом? Такие вопросы, конечно, будоражат. Но вот проблема: нам никто толком и не объяснил, кто с кем и против кого должен объединяться 4 ноября. Вот так и заканчиваются непонятные праздники – банальной пьянкой без различия пола, возраста и национального менталитета. Но, может, это только у нас? А высоколобые точно знают – чего гуляют? Так что «СуперОмск» обратился за советом и разъяснением к доктору филологических наук, профессору, академику и просто умному человеку Александру Еремееву. Роль вопрошателя взял на себя я, Сергей Прудников, а кто еще отважится задавать умному профессору наивные вопросы.
«СуперОмск»: День народного единства стал для вас праздником?
Александр Еремеев: Само название праздника «народное единство» не слишком корректно. В России десятки народов и наций. И сами термины «народ», «нация» еще до конца не конкретизированы. Каждый понимает под этим словом что-то свое. Можно дать, например, такое определение: нация (как и раса) – это общность людей, объединенных рядом психофизиологических особенностей, передаваемых на генном уровне. Сегодня, когда моноэтнических государств на планете практически не осталось, понятие нации стало, скорее, социальным – это культурно-психологический феномен, обусловленный поведенческим стереотипом, схожей ментальностью и, конечно, языком.
Российская нация в ее постсоветском виде, на мой взгляд, еще только формируется. Это всегда любопытно, когда история вершится здесь и сейчас. 4 ноября – это, пожалуй, попытка власти заложить основы формирующейся нации таким вот «праздничным» способом. То есть создать общий для всех россиян поведенческий стереотип или, если угодно, рефлекс дополнительного выходного дня. И все-таки пока этот день для нас не день народного, а полинародного или многонационального единства – так мне представляется точнее.
«СуперОмск»: Общность «советский народ» не удалась, теперь создаем российский?
Александр Еремеев: Сережа, мы с тобой типичный продукт этой общности, как, впрочем, процентов семьдесят в нашей стране. И деться нам от этого просто некуда. Советская система ценностей сильна и вовсе не так плоха. Пример Великой Отечественной войны – лучшая иллюстрация сказанного. Потому что общность исторической судьбы, по Гумилеву, превосходный создатель наций. Парадокс: американцев как единого народа нет, а американская нация есть. Собственно аналогичной задумывалась и нация советская. Просто временной отрезок для ее формирования оказался по историческим меркам ничтожным. Не по последствиям, они могут проявиться и через столетия, а по длине отведенной Клио для СССР жизни.
«СуперОмск»: А как сами собираетесь отметить этот день?
Александр Еремеев: Знаете, мне, русскому, в жилах которого течет самая разнообразная, в том числе и польская кровь, сильно радоваться вроде нечему. Одни из моих предков в этот день победили других моих предков, которые до этого выгнали мою родню из собственной столицы – Москвы. Так что есть риск гражданской войны между русскими и польскими генами в отдельно взятом организме. Шучу. Праздник, извини за банальность, это ведь не календарная дата, а состояние души. Вот и постараюсь провести этот день душевно.
Перейти на полную версию сайта