Почему все не так? Вроде все, как всегда: то же грязновато-голубое, по-весеннему хмурое небо; тот же многооттеночно-серый облезлый лес; такой же накачанный ветрами непереносимых перемен и выхлопными газами воздух; мутная от оттаявшего мусора мартовско-апрельская вода, вот только он не вернулся из последнего политического боя. Боя по свержению безропотного оппонента. И вроде победив, стал последней жертвой развязанной самим войны. Скупо, безжалостно, формально – вашей фамилии в списке кандидатов нет. И все. Он как-то сказал мне, что его работа требует ежедневно вырабатывать иммунитет от лести. Но то ли иммунитет был слабым, то ли лесть слишком сильной… Он ее любил такую незамысловатую, наотмашь лесть. Он был от нее беззаветно зависим. Все эти билборды с «планами» и клипы с «батями»… Медные трубы стали для него непреодолимым искушением. Теперь остается только иммунитет, который уже не на что будет тратить. И еще – сиротами остаются клевреты, записные льстецы, прикормленные и зависимые фигуры. Папины «сыновья и дочки». Говорят одна из «дочек» отказывается верить в произошедшее, твердит исступленно, что свершившаяся по факту отставка – это неправда, он будет править еще два года. Ох, уж эта вечная проблема свиты – растворенность в вожде. Вождь уходит, и они сразу выпадают в сухой осадок. Эпоха заканчивается. И лица, ее олицетворяющие, становятся тусклыми картинками из забытой на антресолях книжки. Свой итог эпохи правления Леонида Полежаева в Омской области на страницах «СуперОмска» подводит политолог, завкафедрой конституционного и международного права Омского юридического института Александр Минжуренко.
Вопрос: Чем запомнится Вам эпоха Полежаева?
Александр Минжуренко: Эта эпоха распадается для меня на два периода. 90-е, когда Полежаев показал себя весьма неплохим кризисным управляющим. В этом ему помог опыт советских строек, вроде канала Иртыш – Караганда – это постоянный аврал и жуткие стрессы, как норма. Полежаев привык работать в этом режиме. Вот поэтому в сложные 90-е он был адекватен ситуации и разруливал региональные проблемы довольно верно, преуспел в этом получше, чем многие его коллеги в других областях. Вот так он преодолел огонь, воду, но не сумел победить медных труб. Когда в регионе появились деньги, некоторый достаток, слава, правда, раздуваемая и неадекватная по объемам, человек оказался слаб. И наступила вторая фаза его правления – авторитаризм, неумение работать в новых реалиях, неумение заинтересовать людей. В двухтысячных все эти авторитарные, диктаторские методы стали неактуальными, но он продолжал ими пользоваться. Как следствие сократился приток инвестиций в область, капиталы начали покидать регион. Области был нужен менеджер рыночного хозяйства, а не директивный управляющий. Последнее десятилетие Полежаев был героем не нашего времени. Прикормленные им капиталисты все поделили, была высокая степень монополизации, и в этих условиях Омская область начала здорово проигрывать другим регионам. Степень диктаторства была слишком высокой, и никакой капиталист не был гарантирован от произвола. В общем, эпоха Полежаева для меня осталась такой бело-черной.
Вопрос: В чем был секрет его выживаемости?
Александр Минжуренко: Во-первых, Полежаев совсем неглупый человек. Во-вторых, условия работы в советском Казахстане, при Кунаеве, научили его такому восточному варианту выживания. А это сложно, Восток – дело тонкое. Там он и приобрел этот семнадцатилетний опыт выживания в условиях уже тогда существовавшего национализма. Русский человек, сделавший в таких условиях карьеру… Для этого просто необходим соответствующий опыт. И это оказалось востребованным в Омской области. Он легко обыгрывал многих серьезных конкурентов. Характерный пример: я был представителем президента в Омской области и, соответственно, бывал на совещаниях в Кремле, в ходе которых происходили какие-то доверительные беседы. По возвращении Полежаев меня спрашивает, что там как. Развариваем вдвоем. Я рассказываю обо всем достаточно откровенно. И представляете, он какие-то тенденции, еще неясные, улавливал и быстро соображал, какие из них федеральный центр сделает приоритетными. И вдруг Омская область буквально назавтра уже объявляла такой проект или программу, которую президент оглашал только через два-три месяца. А Полежаев говорил: а у нас уже это есть! Работал на опережение и всегда в центре, в Кремле выглядел таким авангардистом, передовым, продвинутым. Кремль только рот разевает, а омский губернатор говорит, что это мы уже давно практикуем. Новатором просто выглядел. Но это было новаторство умного царедворца – чуять, откуда подует ветер.
Вопрос: Будет ли тотальная ротация региональной элиты и кто из Полежаевского аппарата сможет сохранить свое кресло при новом губернаторе?
Александр Минжуренко: По верхнему эшелону ротация будет тотальная, но не сразу, пройдут месяцы. А потом полная или почти полная чистка.
Вопрос: Жители Омска и области выигрывают от смены губернатора?
Александр Минжуренко: Есть такая категория в политологии – усталость народа. Я летал на выборы в Лондон, это было время сверхуспешного правления консерваторов, восемнадцатилетнего правления. И консерваторы говорили – мы проиграем! Я спрашивал, почему? У вас все показатели растут, все хорошо. Мне отвечали: восемнадцать лет – это слишком много, народ от нас устал. А у нас, в области, люди привыкли персонифицировать власть. Живем мы не здорово. У нас разные слои населения по-разному бедствуют, и виноват в этом, конечно, начальник. Зачастую справедливо, а иногда и несправедливо все свои проблемы люди относят на счет Полежаева. Это немного наивно, но факт! Человек надеется, что при новом губернаторе ему конкретно будет лучше. Ожидание нового губернатора – это как ожидание Нового года, связано с надеждой на лучшее. А то живет человек двадцать лет при старом, а ему, человеку, все хуже и хуже.
Вопрос: Куда уйдет Полежаев на покой: в кресло сенатора или останется в Омске как частное, но влиятельное лицо? И какой вариант, по-вашему мнению, предпочтительнее?
Александр Минжуренко: Я вообще предполагал, что он уйдет в сенаторы сразу после декабрьских выборов. Но если это сегодня технически возможно для Полежаева – уйти в сенаторы, то это лучший вариант. Сохранение неприкосновенности, статуса, что очень важно для него. Это сегодня самая мягкая и приемлемая для Полежаева форма отставки.
Вопрос: Иногда отставки губернаторов сопровождаются судебными преследованиями, такой сценарий для Полежаева возможен?
Александр Минжуренко: Для этого нужен какой-то очень сильный и заинтересованный в таком развитии событий человек. Это дело очень непростое, и я не знаю, есть ли у нас такой инициатор. Тут необходим сильный мотив – материальной выгоды или сведения счетов.
Вопрос: Вы как-то сказали, что Полежаев не терпел возле себя сильных фигур и просто не вырастил преемника, может сегодня ему следует об этом пожалеть?
Александр Минжуренко: Пожалеть? Вторая фаза царствования Полежаева, к сожалению, сопровождалась и некой его личной деградацией. Он многие свои позитивные качества растерял. Мне кажется, он не жалеет о невыращенном сильном преемнике. Возможно, он будет ожидать, что после его ухода в области станет хуже и он нам всем в последний раз докажет свою правоту. Поэтому недостойный преемник – для него даже лучший вариант. Он уже заранее ревнует, и не дай Бог придет новый губернатор и дела в области пойдут лучше. Это будет самое большое его поражение.