Константин Крылов, публицист

В последнее время основным предметом досужих разговоров – в реале и в Сети – стала Украина. Все только и делают, что судачат о том, что происходит в этой далекой и удивительной стране, о которой мы, оказывается, так мало знаем. Даже традиционные забавы праздных людей – например, разговоры про падение нравов в Европе – как-то поутихли. И даже бородатая Кончита Вюрст не смогла полностью перетянуть внимание на себя. Разговорчики, конечно, были, но какие-то вялые. Да что там Кончита – про наших родных пуссириоток совершенно позабыли. Только Украина, только Майдан, только хардкор.

Вот и мне, как человеку «локально известному», время от времени задают вопросы на украинскую тему. Иногда смешные, иногда странные, а иногда даже осмысленные. Типа, как ты, Крылов, относишься к таким-то и таким-то утверждениям насчет этой удивительной страны. Благо, у меня есть стандалон-блог, где мне можно задавать вопросы.

Ну так вот. Я решил, что мои соображения могут быть интересны и другим читателям. Тем более многие, оказывается, путаются в простейших вопросах, связанных с этой темой. Поэтому я публикую часть своих «украинских ответов» - из тех, что представляют не только локальный интерес – в виде небольшой статьи.

Русские ответы на украинские вопросы: несколько простых соображений

ВОПРОС. Крым – часть Украины. Целостность Украины священна и гарантирована международными договорами, которые подписала Россия. Вы согласны?

ОТВЕТ. Нет. Крым – не часть Украины и никогда им не был даже исторически.

Напоминаю, что Крым был отдан Украине коммунистическим диктатором Хрущевым, без какого-либо согласования с жителями Крыма и РСФСР (что, в частности, противоречило даже советской Конституции, см. статью 18). Про принадлежность Севастополя я вообще молчу – там не было даже формального акта передачи территории. Но важно даже не это. Сам тот факт, что территория Крыма была приписана Украине по прихоти коммунистического диктатора, должно делать принадлежность Крыма Украине в глазах всех антисоветски настроенных людей абсолютно незаконным действием и осуждаться как минимум столь же последовательно, как, например, советская оккупация Прибалтики. Впрочем, и просоветски настроенные люди могут и должны осуждать Хрущева – поскольку его осудила сама же советская власть, отстранив от должности Генерального Секретаря, причем не за что-нибудь, а за «волюнтаризм», то есть за вздорные и необоснованные решения, имевшие очень неприятные долгосрочные последствия. Передача Крыма – одно из таких решений.

Подавляющее большинство населения России не признавало Крым законной частью Украины. С этим мирились, это терпели, но общественный консенсус по этому вопросу был однозначным. Что касается Украины, она рассматривала Крым как трофей, доставшийся случайно и являющийся скорее предметом сомнительной гордости, нежели естественной частью территории страны. Что проявлялось не только в риторике, но и в практической политике – например, в вопросе украинских инвестиций в полуостров и политике его развития. Первые были, скажем так, крайне осторожными, вторая как таковая отсутствовала. В чем был понятный резон: зачем вкладываться в то, что в один прекрасный день придется отдать? Именно поэтому, кстати, Украина пережила утрату Крыма столь легко – в том числе без ощутимых материальных потерь. Что свидетельствует об одном: все украинские власти всегда имели в виду такой вариант развития событий и, более того, считали его весьма вероятным.

Самое же главное – мнение населения Крыма. Оно было по данному вопросу вполне однозначным. Население полуострова желало присоединения к России, и это факт, недавно подтвержденный экспериментально.

Что касается международных договоров. Международное право имеет своей основой или право сильного, или идею справедливости. То есть: договор соблюдается или под давлением превосходящей силы, или потому, что его несоблюдение будет переживаться как национальный позор. Однако соблюдение договора, основанного на явной несправедливости, само по себе является национальным позором. Именно так и воспринимались в России российско-украинские договоренности. Украинцы это, кстати, воспринимали так же, только с другим знаком – как свидетельство позора и унижения России.

Так вот: ни одно государство не будет вечно соблюдать договор, основанный на явной несправедливости. Дом, под краеугольным камнем которого лежит мина, не является безопасным жильем. Такой дом рано или поздно обрушится.

Из всего сказанного не следует, что присоединение Крыма к России именно сейчас и именно таким образом, как это произошло, было наилучшим вариантом развития событий. Позиция нашей партии по этому вопросу известна. Однако утверждение о том, что Украина имеет какие-то права на Крым, кроме «права сильного», не принимаются по приведенным выше причинам.

ВОПРОС. Так называемая русская весна – это спецоперация Путина и путинской хунты. Вам не западло поддерживать путинскую хунту против братского народа?

ОТВЕТ. Нет, мы не поддерживаем спецоперацию Путина. Мы поддерживаем выступления русских людей на Востоке Украины против русофобского режима.

Подробнее.

Первое. Мнение, согласно которому русское сопротивление на Востоке состоит исключительно из засланных путинских агентов, или хотя бы возглавляется ими – совершенно ложное (хотя и лестное для украинской стороны). Там действуют обычные русские люди, которые увидели шанс что-то изменить в своей жизни и готовые идти на риск. Путинская власть в лучшем случае оказывает им какую-то поддержку. Как наглядно демонстрируют нам последние события, эта поддержка очень и очень ограничена. Никаких волшебных «зеленых человечков» в Донбассе и Луганске уже не ждут.

Второе. Цели русских выступлений на Востоке Украины и цели Путина не совпадают и не могут совпасть до конца.

Объективные интересы восставшего Востока – уход из Украины и создание Новороссии как дружественного России государства; или же вхождение в Россию, но именно на правах «русского региона». Но в конструкции РФ, выстроенной Ельциным и Путиным, никаких «русских регионов» не предусмотрено в принципе. Путину не то чтобы даже ZOG не позволяет на такое пойти – ему просто непонятно, что с таким регионом делать, как им управлять, какие последствия будет иметь появление такого региона для всей конструкции Многонационалии. Сам он, как и его окружение, считает, что это может разрушить всю простроенную систему управления, включая базовую советско-россиянскую игру «власть и нацмены против русских». Что его, разумеется, пугает – хотя бы потому, что он не понимает, а как вообще можно управлять этой страной по-другому.

Однако и полностью отказаться от поддержки Востока Украины Путин тоже не может по целому ряду соображений – начиная от престижных и кончая внешнеполитическими.

Для русских же данная ситуация открывает окно возможностей. Это шанс на появление полноправного русского региона с собственной системой власти, которая обычно складывается именно в ходе подобных событий.

Напоминаю: подобная возможность выпала русским первый раз за последние сто лет. В крайнем случае за семьдесят – если вы вдруг являетесь поклонником русского коллаборационизма и Локотской республики. Кстати, специально для этой категории граждан: если уж вы с таким пониманием и симпатией относитесь к самоуправленческой структуре, опирающейся на немецкую помощь, то настолько ль ужаснее в этом смысле помощь российская? Или Путин настолько хуже Гитлера? Впрочем, не берусь судить, так как сам к данной категории граждан не отношусь. Но тем не менее, факт налицо: это первая подобная ситуация за обозримое историческое время. Люди жили и умирали, мечтая увидеть русское восстание. Теперь оно началось. Не поддерживать его только потому, что оно чем-то выгодно Путину или чем-то неприятно украинцам – более чем странно.

ВОПРОС. …Вам не западло поддерживать путинскую хунту против братского народа?

ОТВЕТ. О путинской хунте я уже сказал. Теперь скажу о братском народе.

Прежде всего: само выражение «братский народ» является советской пропагандистской манипуляцией, нужной для оболванивания русского народа.

Что означает само словосочетание «братский народ»? Это означает: народ, который не является твоим народом, но по отношению к которому ты несешь некие принципиально неотменимые обязательства. Что бы ни делал «братский народ» и как бы у тебя с ним ни складывались отношения, ты обязан о нем заботиться и прощать ему многое и многое, как брат брату в русской семье. Разумеется, не в существующей русской семье (разрушенной большевиками, как и все русское), а в идеализированной и мифологизированной, «из книжки».

Заметим, эта риторика предназначалась именно для русских и действовала в основном на русских. Потому что бытовая культура и здравый смысл других народов – включая украинскую – указывали на то, что у народов братьев нет (хотя бы потому, что у народов нет родителей, всякий народ «сам себе отец»). А «родственность» народов – то есть общность происхождения, близость языка и культуры и т. п. – абсолютно никаких взаимных обязательств на них не налагает.

Кстати об этом. Произведем простой опыт: мысленно заменим эмоционально окрашенное «братский народ» на объективно-нейтральное «родственный народ». И вся риторика, связанная со словом «братский», тут же испаряется. Из того, что какие-то люди одеваются, почти как мы, говорят на похожем языке и даже молятся тем же богам, вовсе не следует, что с ними нельзя воевать, к примеру.

Поэтому любые разговоры о «братских народах» – это разговоры в пользу нерусских. Смысл их – «русские должны помогать нерусским и терпеть их хамское и потребительское отношение к русским, ну разве что кротко увещевать в особо неприятных ситуациях». Типа – русскому все в рожу плюют, а русский просит – «братишечки, не плюйте только все вместе, я ж утираться не успеваю».

Что касается именно украинского случая. Здесь можно было бы написать очень эмоциональный текст о том, как украинцы относятся к русским на самом деле. Например, вся «свидомая» украинская литература – это концентрированная ненависть к «москалям». Чтобы составить об этом личное впечатление, достаточно почитать какую-нибудь среднюю по накалу украинскую книжку про москалей – ну, например, сочинение Павло Штепы «Московство». Тут достаточно ознакомиться с оглавлением, чтобы все понять.

При этом раньше можно было сказать, что такие воззрения питает исключительно украинская интеллигенция, а украинский народ относится к русским гораздо лучше. Это отчасти было (именно было, в прошедшем времени). Однако не нужно забывать, что именно воззрения интеллигенции рано или поздно (а по историческим меркам – довольно быстро) становятся мировоззрением народным. Это везде так, включая Россию (почему, собственно, власть с 1917 года и по сей день поддерживает существование антирусской интеллигенции и истребляет русскую). На Украине процесс воспитания масс в духе книжки Штепы занял двадцать лет – вполне достаточное время. Сейчас же, в силу происходящего, вся эта пропаганда, так сказать, обналичилась. Чтобы увидеть, как это происходит – почитайте хотя бы вот это. Вкратце – человек столкнулся с тем, что русские иногда дерутся, и тут же понял, что самые лютые украинские националисты во всем абсолютно правы. Что в свою очередь вызвало бешеный, запредельный восторг соответствующей публики.

Однако все это лирика. Вернемся именно к «братской» и «родственной» теме.

Так вот, украинцы всю дорогу – то есть с момента появления «украинства» как политического проекта – доказывали, что они русским не то что не братья (об этом и речи не было), а даже не родственные народы в самом что ни на есть нейтральном смысле слова. Русские, по их мнению – «монголы», «угро-финны», какое-то «кацапское отродье», кто угодно, но ни в коем случае не «родственники». Что касается братства духовного: достаточно вспомнить, что САМЫЙ известный литературный текст, порожденный Майданом, – это стихотворение «Никогда мы не будем братьями». Заметим: можно было прокричать в лицо москалям много чего, но крикнули именно это.

Почему? Именно из-за той самой родственности, объективно имеющей место. Даже если считать русских и украинцев разными народами, они достаточно близки, чтобы ассимиляция украинца в русского или русского в украинца оставалась бы не особенно затратным мероприятием, занимающим не так уж много времени. То есть оба проекта конкурируют за один и тот же человеческий ресурс. И сейчас в интересах украинцев максимально взвинтить ставки своего проекта – что они и делают.

К этой конкуренции можно относиться как угодно. Но она есть, это объективный факт, не принимать во внимание который по меньшей мере глупо. Как и то, что хороших отношений между конкурентами не бывает.

А «братство» связывает нам и руки, и языки. Мы инстинктивно сдерживаемся там, где противник бьет в полную силу, дубиной или словами – наивно рассчитывая, что «братик» это, наконец, заметит и сам поймет, что неправ. Мы не дождемся от «братика» ни капли благодарности. «Братик» нас ненавидит лютой военной ненавистью – не как «путинских ватников», не как «тупых совков», а именно как русских. Так было всегда, с самого начала появления «украинской идеи», которую отнюдь не стоит недооценивать: в наших обстоятельствах это сильная и привлекательная идея. Противостоять которой по-настоящему может только последовательный русский национализм, и ничего другого. В чем нам всем вскоре придется убедиться на практике.

ВОПРОС. Раньше украинцы относились к нам как к братскому народу. А мы сделали их врагами. Почитайте, что они теперь про нас пишут!

ОТВЕТ. У меня хорошая память, и я помню, что украинцы (свидомые, разумеется) писали про русских в 2004, и в 2006, и в 2010. Это было ровно то же самое, что они пишут сейчас. Градус ненависти был ровно тот же, то есть максимально возможный без явной шизы. Впрочем, и явной шизы всегда хватало. Но главное – тонны ненависти, которую можно было хоть на хлеб намазывать. Ненависти абсолютной, концентрированной, не нуждающейся ни в каком обосновании. То есть ровно такой, какая вызывается массированной централизованной пропагандой (видимо, через «телебаченье»).

Мне можно, конечно, не верить. Поэтому почитайте сами. Вот подборка высказываний свидомых украинцев, собранных и переведенных с соловьиной мовы терпеливым tertiaroma в конце 2010 года с официального форума партии «Свобода». Повторяю – это 2010 год. До «событий» – четыре (!) года.

Вот что писали о русских ТОГДА.

Источник - 1, 2, 3.

На самом деле то же самое говорили и обсуждали и раньше. И не нужно думать, что это были «шютки юмора». Люди именно так думали (и думают) и именно этого хотели (и хотят). Серьезные люди – так как партия Тягнибока была тогда подлинно народной партией, на которую работали тысячи людей «за идею». То, что эту идею сейчас реализуют другие люди и в составе других организаций, ничего в принципе не меняет.

Охать и ахать по этому поводу не нужно. При этом нужно воспринимать все сказанное абсолютно буквально (есть хороший еврейский принцип – когда тебе говорят, что хотят тебя убить, верь сразу). Но стоит понимать и то, что это самый обычный результат самой обычной работы пропагандистской машины, которая двадцать лет крутилась. «А чего вы хотели».

ВОПРОС. А как вы будете извиваться, если ваша Русская весна провалится с хлюпаньем в говно? Украинцы наконец обратят внимание на копошение колорадов на своей границе и раздавят [… - дальше советская гомосексуальная лексика]. Как вы будете отмазываться от поддержки [провалившегося мероприятия]?

ОТВЕТ. Вы, наверное, даже не украинец. Потому что вы заметно глупее. Точнее сказать, недальновиднее.

Напоминаю. В основе современного украинского героического мифа лежит поклонение украинскому антисоветскому сопротивлению, бойцам ОУН и УПА и лично товарищам Бандере и Шухевичу. Напоминаю, что западноукраинское сопротивление достигало хоть каких-то успехов только в ситуации сотрудичества с немцами, без этого было малоуспешным и бесславным, потерпело поражение от советской власти, все его сколько-нибудь заметные деятели его были физически уничтожены. По ходу дела оуновцы и прочие умудрились совершить множество малоаппетитных деяний… В общем – крах и позор.

И что же? Украинские националисты создали из этого великолепный героический миф о бесстрашных борцах с комиссарами. Культ Бандеры и Шухевича поддерживался десятилетиями, а сейчас стал практически безальтернативным. А сын Шухевича создал УНА-УНСО – организацию, посылавшую добровольцев на все войны с участием русских. В конце концов, она породила Правый Сектор.

Так вот, в случае поражения Русской Весны будет то же самое. То есть у русских возникнет свой героический миф, имеющий опору в исторической реальности. Как у украинцев, только лучше. Потому что мрачные селюки, боевые подвиги которых сводились в основном к убийствам своих же деревенских соседей – это не такие уж симпатичные люди. Просто других героев не было, пришлось любить этих. Зато у русских сейчас ситуация иная. Захваченные буквально голыми руками города, гоняемые танки, реконструктор Стрелков и Бабай, подбивающий вертолет – это, скажем так, красиво. И даже если все это будет слито, расхищено, предано и продано – оно уже ЕСТЬ, и обратно никуда не денется.

Конечно, можно сказать, что украинцы из говна и палок слепили героев-мучеников, а русские из настоящих героев не смогут ничего слепить, потому что дурачье и «не умеют».

Ну что ж, посмотрим.