С ветераном Великой Отечественной войны «СуперОмску» удалось познакомиться благодаря деятельности общественной организации «Оплот». Петр Сергеевич Меркулов обратился к общественникам с просьбой разобраться: пенсионеру резко увеличили сумму оплаты за электроэнергию почти в 10 раз.
«В первую половину года я платил нормальные цены. Смотрите, у меня одна лампочка горит из трех. А аппаратуру видите у меня? Что у меня есть? Не пользуюсь ни утюгом, ни машинкой стиральной. И вот за июль приносят 130 рублей, а за август 900 рублей с лишним. Откуда? Мне этих 900 рублей почти на год хватает. А тут такие цифры: сентябрь – 770, октябрь – 800 рублей», – рассказывал Петр Меркулов.
Проблему решили за пару дней. Оказалось, что из-за обычного человеческого фактора ветерану неверно посчитали в энергосбытовой компании. Задолженность у Петра Сергеевича Меркулова была 944 рубля. После пересчета сумма уменьшилась до 147 рублей. Сегодня Петр Меркулов избавился от тяготящего его статуса должника и вновь платит законную сумму по квитанции.
Кроме того, специалисты «Оплота» проконсультировали ветерана, что делать в подобных случаях, и посоветовали обратиться вновь, если ситуация повторится.
Напомним, обратиться в общественную организацию можно любым удобным способом:
1. Позвонить по телефону 8 (3812) 90-11-11;
2. Отправить письмо по адресу: 644033, ул. Тютчева, 1;
3. Отправить письмо на электронную почту: mail@omskoplot.ru.
А мы не упустили возможности пообщаться с человеком, который еще совсем юным пошел на фронт воевать за свое Отечество.
Родился Петр Сергеевич в 1925 году, война пришла, когда ему было всего 16 лет.
Петр Меркулов: во второй четверти мы в школу не пошли. Немцы уже летали, бомбили, а мы собирали осколки. Нам было всего по 16-17 лет. Не работали, не учились, а соревновались, кто больше соберет осколков. А папа мой посмотрел, сказал «хватит, лодырь» и отвел меня на железнодорожное предприятие в вагонное депо. Я там поработал, кое-чему научился. И через 3-4 месяца уже имел документ, что у меня есть железнодорожная специальность. Я был осмотрщик поездок – осмотрщик-автоматчик. Я последний документ машинисту выдавал за своей подписью. Только тогда он трогался, в Сталинград вез сухари, патроны и прочее.
Поработать долго не получилось. Это был 1942 год, и Петра Сергеевича призвали воевать. Еще через несколько месяцев он был уже на передовой.
Петр Меркулов: Я из окопа постоянно выглядывал. Солдаты, которые там были давно, тыкали в меня, мол, «не высовывайся! Подстрелят!». А знаете, что я думал? «Скорей, Господи, что ж не дают приказ немцев-то бить! Да я их один бы! Чего держат-то, все кипит». А через недельку выходит командир, нас построили и этой же дорогой, что нас везли на передовую, повезли обратно. Привезли туда, где я проходил курс молодого бойца.
Петр Сергеевич рассказал, что им даже объяснили, почему так внезапно забрали с передовой. Правда, объяснение родилось из гуляющих слухов.
Петр Меркулов: В 41-м году Красная армия под Москвой начала наступление. Прошли 150-200 километров и встали. И вот будто бы Сталин спрашивает, чего фронт встал. А ему отвечают, что нет ни сухарей, ни патронов, ни варежек. А все из-за того, что отстал от работы тыл, шпалы и рельсы немцы взорвали, а все железнодорожники на передовой. И будто бы Сталин сказал железнодорожников всех вернуть с передовой, сформировать подвижные воинские подразделения и чтобы фронт всегда был снабжен. Через 10-12 дней до нас якобы дошел сталинский приказ. А я уже как раз числился как железнодорожник, вот меня и увезли.
Работать молодому солдату выпало в 22-м военном эксплуатационном отделении. Задачей Петра Меркулова было отправлять поезда в сторону Сталинграда. По 60 вагонов каждый поезд, тысячи тонн груза.
Петр Меркулов: Подписывал документы и отдавал право машинисту тронуться. Я не герой, я отправлял поезда под Киевом, Львовом. Сколько дорога меня вела по войне. Война – это и голод. Да, и голод. Если говорили, что тыловики лебедой питались, то мы, значит, ничем... Там лебеды не было, значит, мы ничего не ели. И знаете, насекомых у нас сколько было? Страшно сейчас подумать. Вот что такое война.
Война есть война. Убивают и убивают. На берегах Волги что я видел... Тысячи, десятки тысяч нас бедных, раненых. Кто без руки, кто без головы. Не пройдешь, если наступить, то надо наступить на человека. И все это раненые. И когда их оттуда вывезут, и вывезли ли. Страшно подумать…
Медалей у Петра Сергеевича немало, но и обещанные неполученные награды он тоже вспоминает. Правда, с юмором.
Петр Меркулов: Станцию немцы накрыли, станция горит. Стоит наливной состав, цистерны. Хвостовая часть его горит, а я стою, что я могу сделать? Командир подходит и спрашивает: «Ну что Меркулов, горит? », «Горит, старший лейтенант», «Ты знаешь, попробуй сбегать туда в хвост. Может, что-нибудь отцепить сможешь». Нехорошая это шутка – цистерны цеплять. Когда они взрываются, люк отрывается, и оттуда масса огненная. И если упадет, то считай, ты поджарился. А что поделать – командир сказал, я побежал. Дернул автосцеп, слава богу, отцепилось. Дал сигнал машинисту, он поехал. Возвращаюсь к командиру, а он мне: «Сколько отцепил, Меркулов?» – «11 цистерн». Может, это и был подвиг? Так вот командир мне тут же говорит: «Обязательно представлю к награде!» Мне, наверно, еще придется долго жить, награду-то я не получил. Коль сказал он, так надо получить. Я уж постараюсь дождаться.
Но самая обидная неполученная награда – первая. Рассказывая о ней, Петр Сергеевич словно вновь стал 17-летним мальчишкой, которому пообещали, но так и не дали.
Петр Меркулов: Я тут на выходных стрелках кручусь, выходит старший лейтенант, военный комендант: «Меркулов, литер идет!». Литер – это особый поезд, там, может, Сталин едет, может, Ворошилов. Пошли встречать. Прибыл поезд, на платформах стоят 30 танков, и три крытых вагона в хвосте поезда – там танкисты. Оправили мы его. Не успели разойтись, снова литер едет. А потом и третий идет. В итоге, три воинских эшелона танков, и в каждом конце эшелона по три вагона крытых с танкистами.
Отправились эшелоны, проходит время, опять мы встречаемся с военным комендантом. Он мне говорит: «Все три эшелона дошли, разгрузились, спасибо тебе, обязательно представлю к награде». Он мне это сказал. Я не знаю до сих пор, имеет комендант право писать наградные листы или нет. Но для меня это в жизни было первое слово, аж от военного коменданта, я его считал больше царя. Он для меня был… Я думал, если он что-то сказал… я полтора месяца от блиндажа не отходил, думал, что он сейчас выйдет, и у него награда в кармане. Я тешил себя такой надеждой, но мне и было 17 лет, я не совсем умным был, наверно. Ходил, ловил его. Он идет, и я за ним иду, хоть бы увидел меня, думал я, носит награду в кармане и не отдает. Потом все перегорело…
Где точно застала Петра Сергеевича весть о Победе, он не помнит. Ветеран признается, что ему было неважно, где это было, главное – война закончилась.
Петр Меркулов: Отправили нас от Львова в большой городок. Мы уже знали, если нас везут туда, значит, там будет наступление, освободится железная дорога, она будет недееспособной, ее надо будет шаманить. Приехали, простояли целый день. Привезли опять во Львов, в Чертково. Это ближе к венгерской границе. Если бы знал, что придется когда-то об этом рассказывать, записывал бы. Не задумывались ведь. Все, прошел день, живой! Живем! Так и жили. Потом нас где-то высадили из эшелона, в котором я всю войну прожил. Выгрузили, мы сутки простояли на открытом небе, а на второй день сказали: «Война кончилась». А где это было, не знаю, и не надо было это.
Кончилась война, вернулся Петр Сергеевич в Омск, устроился на работу, и началась мирная жизнь.
Работал слесарем в пассажирском депо, вагонное пассажирское депо рядом с железнодорожным вокзалом. Все годы я там проработал, ни одной выписки с трудовой книжки нет. И мне вот, видите, линолеум на полу в этом году положили. А я уже больше 30 лет на пенсии. Мне это очень приятно, я не работаю 30 лет, а меня не бросают, меня помнят.