А ты любишь Омск? Художники Никита Поздняков и Дмитрий Вирже запустили новый проект. Живописцы предлагают профессиональным и начинающим фотографам принять участие в совместной экспозиции под названием «300 лет квазитоски». В заявке на участие принимаются снимки, отражающие жизнь нашего города, повседневную и без прикрас. Ключевое условие: отсутствие ретуши и какой-либо обработки. «СуперОмск» поговорил с Вирже о предстоящей выставке и выяснил, что «тоска» – не приговор, а начало.
Дима, скажи пару слов о выставке.
Дмитрий Вирже: Выставка, которую мы хотим сделать, это попытка провести лабораторный анализ того, что у нас есть. Того, что видит Никита, того, что вижу я, ты, любой человек. У нас же не стоит задача предъявить зрителю профессиональные фотографии или профессиональные пейзажи – мне они не нужны. Мы это все уже видели. Мы надеемся, что горожане покажут нам тот Омск, которого еще много кто не видел. Может, получится, может – нет. Если не получится, мы попытку повторим. Причем речь идет не только об архитектуре и улицах, речь идет о людях в том числе. Потому что лучшее украшение любого города – это люди. Посмотрим…
Она не будет слишком мрачной? Учитывая название, «без прикрас», отсутствие на ней наших достопримечательных архитектурных сооружений?
Дмитрий Вирже: Расскажу тебе историю. Когда мне было 7 лет, я осваивал велосипед, разогнался на нем, врезался в водосточную трубу и снес ее головой. Нижний сегмент трубы исчез на долгие годы. Три года назад я иду мимо этой трубы, и вижу, что первый этаж выкупили предприниматели, и там, где я сбил трубу головой, они вставили новую – оцинкованную, блестящую. Там вверху ржавая такая, сурикового цвета, вся в трещинах, облупленная и… снизу новую смонтировали. Я от неожиданности прям замер… Прошло 45 лет!!! - И вот, трубу восстановили! Я сначала обрадовался, потом подумал, что для того, чтобы восстановили все остальное, потребуется столько времени, что я уже точно этого не увижу. А потом, уже позже, я начал изучать разные документы и вышел на цифры – чтобы избавиться от трущоб, среднему городу необходимо 500 лет. Это реальная статистика, связанная с освоением строительных объемов в нашей стране. Может и преувеличивают, счетоводы…
Несколько столетий, чтобы сделать все идеально? Как на нарисованной картинке?
Дмитрий Вирже: Это, чтобы мы стали похожи на какие-нибудь северные китайские провинции, необходимо 500 лет. Китайцы это сделали за 40 лет. А нужно ли это нам? У них сейчас состояние городов совсем другое. Они почти ничем не отличаются от городов США и Европы. Там нет трущоб. Во всяком случае, я их там не видел. И это – жуткая скукотень!
Теперь давай определимся с термином «трущобы»! Это не просто кривой домик. Даже благоустроенный, но ветхий дом может быть трущобным. Или есть другой вариант: внешне добротный дом без элементарных удобств – это тоже трущоба. Здесь вполне логично говорить о феномене трущобного сознания в головах населения нашей страны. Это уникальное явление достойно пристального внимания.
На самом деле у нас остается совсем мало времени, чтобы запечатлеть эту ускользающую красоту трущобной цивилизации. Надо торопиться, 500 лет пролетят быстро.
А если смотреть глубже, не терминологией, что такое омские трущобы?
Дмитрий Вирже: Трущобы и обычный город – это борьба хаоса и порядка. И причем совсем непонятно, что предпочтительней: неказистый порядок, насаждаемый людьми без вкуса, или бессознательный первичный хаос. Те города, которые являются открыточными и которые нам показывают на красивых фотографиях, в глянцевых журналах, в официальных каких-то отчетах и СМИ, – этого в избытке всюду. Допустим, центром города Омска, тем, который сейчас есть, никого не удивить. У нас нет ничего такого, что мы могли бы предъявить миру в качестве уникального объекта. Что мы можем предложить, ну, кроме снега, конечно, который тоже, кстати, везде присутствует? Ничего. Тем не менее у нас есть замечательные, совершенно уникальные, хаотическим образом сложенные сложно-структурные трущобы, которые остаются удивительным образом никем не замеченными.
А помнишь, французское издание Le Courrier de Russie поместило на обложку фотографию Омска? Снимок частного сектора. Ведь не наши храмы и не прославляемый драмтеатр туда попал, а простые домики.
Дима: Потому что театрами и храмами никого не удивить. Некоторые журналисты в своих материалах подают в негативном свете нашу трэшевую субкультуру, демонстрируя кривизну наших седых заборов и подавая их как некий отрицательный результат жизнедеятельности человека. Тем не менее это бессознательное творчество людей, которое является источником вдохновения наших художников, в том числе пейзажистов.
Алексей Голубев / Le Courrier de Russie
Сейчас легче творить, причем каждому. Технологии нам в этом помогают и даже подталиквают.
Дмитрий Вирже: Сначала была пленочная съемка, потом пришла цифра, а потом появились телефоны с нормальным разрешением. Просто огромное количество людей начали фотографировать все на свете. Мы живем сейчас в эпоху некоего фоторенессанса. Но другое дело, что сейчас эти технологии по-прежнему сосредотачивают огромное количество людей на созерцание тарелок, самих себя и каких-то ничего не значащих достопримечательностях, котиков, розочек... Люди не фиксируют интересные объекты, которые вокруг них находятся. Они их просто не видят! В «Инстаграм», например, одни люди публикуют свою личную жизнь, другие используют как коммерческий ресурс, а третьи – как источник творческого взаимообмена информацией. Я понимаю девочек, конечно, им хочется зафиксировать свою молодость, это нормально. Но когда я вижу тарелки с едой... Ну тарелки-то вам зачем, если вы не ресторатор?! Это печально. Мир становится прозрачным. И становится видно, что одни люди по-настоящему пытливые, ищущие, а другие - это вот такой пищевод с глазами...
Некое потребление?
Дмитрий Вирже: Потребление – это не плохо.
Одно дело – любопытство, тяга к знаниям. А другое – брать все без разбору, потреблять.
Дмитрий Вирже: Если ты не хочешь ничего от материального мира, значит у тебя слабая фантазия. Надо постоянно что-то хотеть. Например, творческих реализаций – это же тоже материальное. Это совсем не плохо. Я давно для себя решил, что увидеть истинный свет можно только тогда, когда ты поднялся на вершину реализованных желаний. Когда все твои желания реализованы, тогда ты можешь увидеть истинный свет. Можно увидеть и без реализованных желаний, но это доступно далеко не многим.
У тебя как с этим? Все желания реализованы?
Дмитрий Вирже: Я же только что сказал, что невозможно без желаний, пусть даже если они множат проблемы и скорбь.
Значит, мы свет не увидим? Если мы постоянно требуем каких-то желаний.
Дмитрий Вирже: Да не надо торопиться. На самом деле существует много доктрин по этому поводу, и все они говорят о красоте. И о свете. Да, мы пытаемся этой выставкой зафиксировать ускользающую реальность, отразить существо ускользающего времени. Если быть более конкретным, то у нас есть кинотеатр «Маяковский», руководитель которого приютил наш скромный выставочный проект. Зачем идти в какие-то галереи, выставочные залы, куда мало кто ходит, когда можно проводить выставки там, где всегда есть люди.
На западе давно уже проводятся экспозиции в торговых центрах, кинотеатрах, магазинах.
Дмитрий Вирже: Выставочное пространство повсюду.
Мастерская Дмитрия Вирже
Дима, ты любишь Омск?
Дмитрий Вирже: Видишь, в чем дело. Я к неодушевленным предметам это слово не применяю.
Хорошо, какое слово можно применить?
Дмитрий Вирже: Знаешь, отношение такое: когда тебя спрашивают про маму, любишь ты маму или не любишь? Это же мама. Мама - она как данность, и говорить о любви к ней излишне.
А любимый десерт? Это не любимый, а получается, например, предпочтительный?
Дмитрий Вирже: Это предпочтение, нравится или не нравится. В определенные периоды тебе это в кайф, а через какое-то время ты решил соблюдать диету и отказался от сладостей. А от мамы же ты не откажешься, никогда. А про Омск… мы сюда для чего-то все посланы, мы здесь для чего-то материализовались.
Наверно, это уже некая концепция, когда пишут название города и сердечко.
Я – сердечко - Омск.
А у меня: Я - чёрный куб с ногами - Омск.
Экспозиция откроется 24 февраля.