Итоги недели: удар по столице Европы, точка в приморском деле Шишова и дорожные неурядицы

На минувшей неделе Европа и весь мир, едва оправившись от парижских терактов 13 ноября, были потрясены новой кровавой акцией. В столице Бельгии прогремели два взрыва в аэропорту, затем взрывы произошоли на станции брюссельского метро «Моленбек», расположенной поблизости от резиденций органов Евросоюза, и на соседней станции «Шуман». По последним данным, погибли 34 человека, пострадали около 340 из 40 стран (граждан России среди них не оказалось). На данный момент обвинение предъявлено троим задержанным, еще одного причастного к преступлениям задержали в Италии.

27 марта в столице Бельгии планировалось как «шествие против страха», однако мероприятие, которое планировали посетить несколько тысяч человек, отменили по соображениям безопасности. К мирной акции присоединились националисты и футбольные фанаты, устроившие беспорядки, после чего полиции пришлось применять водометы.

Примечательно, что квартал Моленбек, в котором на 6 кв. км проживает около 100 тыс. человек, и ранее был печально известен своими выходцами. Там проживали убийцы лидера афганских моджахедов Ахмад Шаха Масуда, организатор взрыва в Мадриде в 2004 году, организатор нападений на Еврейский музей в Брюсселе и на поезд Амстердам - Париж. Моленбек считается наиболее проблемным районом бельгийской столицы, не в последнюю очередь благодаря бывшему мэру, в течение 20 лет активно содействовавшему приему мигрантов из Северной Африки (в основном из Марокко) – с середины 1970-х их численность увеличилась вчетверо за счет активного использования политики воссоединения семей. Иностранцы предпочли создать закрытую магрибскую общину, а не интегрироваться в европейское общество, что существенно облегчило задачу сохранения в тайне разного рода террористических замыслов. Облегчает задачу преступников и сложная система взаимоотношения властей в Бельгии – так, в Брюсселе 19 муниципалитетов под управлением 19 разных мэров и 6 разных управлений полиции, не имеющих головного координатора.

Как отмечают эксперты «СуперОмска», вряд ли теракты подобного рода могут и будут происходить слишком часто. Тем не менее пугающая периодичность показывает, что терроризм сместил свой вектор с России и СНГ на наиболее уязвимые в этом плане Евросоюз и США, преследуя цель экспортировать нестабильность в наиболее концентрированные в медийном плане центры цивилизации. Если тысячи погибших в Москве, Волгодонске, на Северном Кавказе в и других врезавшихся в память «черных точках» казались западному обывателю статистикой, то нынешние потрясения во Франции, а затем Бельгии спровоцировали кампанию в СМИ невиданной силы.

Оптика этих ударов такова, что Париж выбран как один из последних оплотов атеизма и идеологии противодействия террору, а Брюссель – как штаб-квартира ЕС и НАТО. Очевидный вызов брошен дееспособности альянса: даже перед самым неграмотным африканцем из квартала Моленбек встает вопрос – если эти люди не могут защитить даже собственную цитадель, то кого вообще они могут защитить и какую безопасность обеспечить? А вот дразнить русского медведя или китайского тигра террористам не очень хочется, слишком уже велик риск не собрать костей.

При анализе брюссельских терактов как таковых явно получается, что они являлись ответом на арест одного из главных идеологов парижской трагедии, Салеха Абдеслама. Своего рода «кровной местью», призванной создать подушку безопасности, а вернее, купол страха, вокруг главарей подпольных группировок, которые, очевидно, считают Бельгию своей вотчиной. Не стоит забывать, что из этой небольшой страны (вчетверо меньше Омской области) в пресловутое и запрещенное в России ИГИЛ отправились 440 бойцов.

Смертники являлись ближайшими соратниками Абдеслама достаточно высокого ранга -  этакие ВИП-шахиды, и не исключено, что таким образом акции хотели придать дополнительный эффект. Но и вынужденный шаг вполне возможен – смертники могли запаниковать, понимая, что Абдесаламу придется их выдать (в чем сомневаться не приходится, учитывая успехи «судебной химии»). Запалом для теракта могли стать непродуманные заявления официальных лиц о сделке Абдесалама со следствием, после которых терять приспешникам уже было нечего. И это в общем-то тоже является определенным маркером, свидетельствующим об истинном уровне противодействия террору.

Нельзя говорить о том, что европейцы не сделали никаких выводов после Парижа, однако общая расслабленность Старого света не позволяет с размахом проводить чрезвычайные меры. Очевидцы свидетельствуют – в ста метрах от спецоперации со стрельбой и вертолетами продолжается размеренная бюргерская жизнь с кафе, пивом и пасхальными каникулами. Не все из местных жителей даже знают об озвученных в СМИ планах злоумышленников устроить ядерный апокалипсис на местной атомной станции.

Да что там – даже сами европолицейские совсем недавно бастовали в знак протеста против переработок, навалившихся вместе с повышенным уровнем террористической угрозы, а в амстердамский поезд, идущий в Париж, запросто мог ворваться вооруженный автоматом смертник, которого «чудом» задержали двое американских морпехов. К сожалению, подобная беспечность делает ужасающие преступления террористов не исключением, а скорее правилом, привлекающим деятелей, которым израильские и российские спецслужбы порядком накрутили хвост. Прагматичный подход здесь тоже работает – информационный эффект от убийства десятков европейцев оказывается потрясающим по сравнению с небольшими издержками и потерями самих террористов.

Вряд ли можно недооценить роль России в сложившейся диспозиции, ведь не зря «Радио Свобода» немедленно закинуло провокационный тезис о «злорадстве русских» – хотя никакого злорадства не было ни на официальном уровне, ни на бытовом. Русские с такими отморозками имеют дело, увы, не одно десятилетие и к подобному высокомерию абсолютно иммунны. Однако и медиаресурсы, кукловодимые западными спецслужбами, и «придурки» из СБУ действуют синхронно, чтобы принизить эффект действий России в самом гнезде террора и заболтать тему обмена с русскими спецслужбами данными (в период которого ни одного подобного теракта не происходило).

Эксперты «Суперомска» могут предположить, что и дальше европейцы будут разгребать американские «авгиевы конюшни», отказываться от протянутой Москвой руки помощи, а американцы и их приспешники – врать, манипулировать и делать все, чтобы умалить роль России в мировой политике и в антитерроре в частности.

Приморский приговор и виражи дела Стерлягова

21 марта в приморском деле Олега Шишова была поставлена точка, ставшая финалом его транссибирского этапа. После короткого рассмотрения дела, которое по правилам «особого порядка» не требует исследования доказательств, суд вынес приговор – три года колонии общего режима и штраф 3000 рублей. Претендовать на условно-досрочное освобождение бывший руководитель «Мостовика» сможет уже в мае. Закон позволяет просить об этом после половины срока, в который входит и 1 год 4 месяца, проведённые Шишовым в СИЗО.

Впрочем, тяготы для него на этом не закончились – уже в омском СИЗО он будет одновременно и отбывать свой приморский срок, и ждать суда по омским делам с участием бывших высокопоставленных чиновников  - Риты Фоминой и Олега Илюшина. В промежутке между этапами Шишов, занимавший в Заксобрании пост председателя финансово-бюджетного комитета, подал прошение о добровольной отставке с поста депутата областного парламента.

Мнения о приговоре формируют два лагеря мнения – от «что так мало» и «вор должен сидеть в тюрьме» от комментаторов на федеральных и приморских сайтах, в силу территориальности плохо представляющих, чем был «Мостовик» и Шишов для Прииртышья, и не слишком вдающихся в тонкости олимпийских строек, до сдержанного если не одобрения, то уж точно поддержки в Омской области – как со стороны элит, так и простых жителей, изрядная часть которых еще недавно с гордостью носила логотип «Мостовика» на спецовке. Даже мэр не побоялся испортить политический рейтинг публичной поддержкой осужденного и выразил уверенность в том, что таланты его бывшего начальника после освобождения не дадут ему сидеть сложа руки. Директор депстроительства Козубович и вовсе призвал коллег по чиновничеству помочь Шишову вернуться в строительную отрасль, которая не может позволить себе терять специалистов экстра-класса.

Фактически приговор является результатом изнуряющей сделки со следствием, и на полтора года меньше, чем достаточно средний срок, которого просил прокурор. Свидетельство этому – и сдержанная риторика самого обвиняемого, и упомянутое письмо в ЗакС об отставке. По мнению экспертного совета «СуперОмска», пока об УДО говорить сложно, ведь арестанту для этого нужно дать формальные основания, то есть своим поведением в местах лишения свободы показать лояльность и полностью соблюдать режим. Вместе с тем шансы на УДО остаются достаточно высокими с учетом контакта с силовиками и чистосердечным признанием. Этим Шишов, например, отличается от Гамбурга, которому в случае назначения реального срока придется сидеть «от звонка до звонка». В общем и Гамбургу, и Фоминой с Илюшиным преподан живой урок, каковым не стали приговоры Стерлягову и Дубину.

На этом месте стоит отвлечься и посмотреть сквозь оптику «дела океанариума» на неожиданный, почти беспрецедентный поворот в деле Стерлягова, приговор которому Верховный суд отправил на пересмотр в Омский областной суд. По признанию адвоката заключенного экс-министра Михаила Романовского, случай гомеопатически редкий даже в его обширной практике. Думается, что и ситуация со Стерляговым – того же плана: она призвана воздействовать прежде всего на неподатливого Гамбурга. Но в итоге омские СМИ заговорили об «эре милосердия», о смягчении хватки Фемиды, проецируя свои гуманистические воззрения на прагматичную работу правоохранительной машины.

Отличие ситуации Стерлягова как раз в том, что он отказался идти на сделку, а приговор ему изначально воспринимался как слишком суровый, особенно на фоне отсутствия реального измеримого ущерба от его преступления. Складывалось впечатление «избирательности» правоприменения, и подобные ощущения нужно было выкорчевать из общественного сознания, например, вот таким вот внезапным ходом.

После сокращения в числителе и знаменателе этого уравнения шансы освобождения Стерлягова соседствуют с невозможностью УДО для несознавшегося арестанта, поэтому приходится идти по сложному пути – пересмотру дела, возвращению его из Москвы в региональный суд и т. п. Все это, конечно, весьма хлопотно для системы, но, учитывая допустимость издержек в данном случае, вполне вероятно, что Шишов и Стерлягов хоть и по разным схемам, но будут освобождены примерно в одни и те же сроки. Многое намекает, что в эти же сроки на их место придет как минимум Гамбург, а как максимум – и еще кто-то из ближайшего окружения Назарова, о резком ослаблении позиций которого говорит один федеральный персональный рейтинг за другим. Так или иначе, можно не сомневаться, что омская «посадочная эстафета» стартует новым этапом.

Эх, дороги…

Ситуация с дорогами, казалось бы, привычно для омичей ушатанными, обрела в этом году небывалый резонанс. Внезапное потепление превратило Омск в царство венецианских гондольеров, а владельцев СТО и магазины запчастей обрадовало внушительной прибавкой клиентуры. Риторика под общим слоганом «лучше сделайте дороги» повторялась этой весной в комментариях к любой записи в омских пабликах, задвинув в пыльный чулан веб-архивов даже строительство садиков.

По мнению экспертов «СуперОмска», дорожная инфраструктура и далее будет деградировать, пока в городе не будет проведена комплексная работа по изучению характера распространения грунтовых вод и не появятся коллекторы ливневой канализации в необходимых местах. Это 15-25 миллиардов рублей, однако, без этих изысканий ежегодные латания дыр будут банальным выбрасыванием денег на ветер.

Есть и фактор Красногорского гидроузла, плотина которого повысит уровень Иртыша в черте города, поднимая таким образом и грунтовые воды, что грозит сделать обыденностью падения автомобилей в провалы на трассах. К тому же с дальнейшим увеличением парка личных машин и маршруток нагрузка на полотно будет лишь возрастать.

Как считает экспертный совет «СуперОмска», нужно изменить подход к борьбе с гололедом и уборкой снега, перестав рассыпать песко-соляную смесь, создающую крайне агрессивную среду, которая разъедает покрытие. И без того нехилая нагрузка на дороги увеличивается и массой дорожных самосвалов, вывозящих снег в любую погоду вместо растапливания снега на месте со сливом жидкости в канализационные коллекторы. Затраты на бензин в этом случае несопоставимы со стоимостью ущерба, наносимого многотонной техникой покрытию автомагистралей. Не принимается и никаких мер по запрету на движение фур по городским дорогам в период самого «ранимого» состояния дорог в марте-апреле. Нет адекватной реакции по устранению снега и воды в период, когда температура в дневное время выше нуля, а в ночное – ниже, и все трещины становятся «бомбами», взрывающими асфальт. Одним словом, нужна комплексная программа работы с транспортной системой города, включающая стратегию и тактику.

Из стратегии можно выделить:

• разработку и строительство ливневой канализации,

• отказ от продолжения строительства Красногорского гидроузла,

• снижение нагрузки на полотно и создание выделенных трамвайных линий и трамвайного кольца вокруг всего города,

• строительство хотя бы одной ветки метро,

• устранение с городских дорог большей части единиц общественного транспорта за счет замены на автобусы большей вместимости,

• серьезный анализ и строительство транспортных «пролетов» – таких, как прямая дорога от «Галерки» до «Галактики», которая позволит существенно снизить нагрузку на Маяковского, Ипподромную и Масленникова, и в целом даст городу «задышать». И таких нужных пролетов в Омске можно насчитать еще с десяток.

Тактика – это замена материалов дорожного полотна на более жесткие, в т. ч. активное использование бетона и золошлаков, внедрение удачного опыта реконструкции улицы Масленникова по технологии «римских дорог» - несмотря на то, что там сэкономили все на той же ливневке, улица продержалась больше 10 лет и только в этом году «поплыла» вместе со всеми остальными. Расширения требуют сами полосы движения, поскольку это позволит полноценно выделять полосы для общественного транспорта и создавать все условия для роста средней скорости передвижения. Только так можно снизить среднюю нагрузку на полотно.

Нужно менять подходы к ежегодным срокам аварийно-восстановительного и капитального ремонта, а именно - менять само отношение к нему. То, что и в каком объеме будет ремонтироваться, должны решать эксперты с учетом пассажиро- и грузопотока, учитывая мнения представителей основных перевозчиков, а не диванные эксперты в интернете.  Нужно менять и саму схему ремонта в каждом конкретном  случае, создавать службы оперативного реагирования на заявления автомобилистов, бригады оперативного ночного реагирования. В замене нуждается технология уборки дорог от пыли, агрессивных сред и от снега - требуется не только закупать снеготопильные машины, но и содержать в порядке уже действующую ливневку, а также строить ее как минимум в центрах больших кварталов частного сектора.

Одним словом, проблему существенного изменения подходов к качеству содержания и ремонта транспортно-логистического каркаса города необходимо выводить из режима «выживания» в режим «развития», уходить от попыток решать ее чисто количественным способом, который видится действующей горадминистрации единственно возможным. Максимальные усилия необходимо прилагать для передачи каждой части решения проблемы на аутсорсинг наиболее компетентным в этом организациям. В качестве наглядного примера можно вспомнить результаты прошлогоднего «самостийного» ремонта городских дорог силами муниципального Управления дорожного хозяйства, который шел вразрез как интересам региональной власти, так и законодательству о госзакупках, да и самому качеству выполненных работ.

В общем представляется, что проблема, которую нынешние власти называют нерешаемой в силу отсутствия денег, не столько проблема финансового дефицита, сколько прежде всего проблема подходов самой власти.