Владислав Пузырников, актер Омского академического театра драмы: «На мне сейчас пахать надо!»

Во второй половине марта в Омском академическом театре драмы состоялась премьера спектакля INCOGNITO, поставленного по мотивам комедии Гоголя «Ревизор». Интерпретация одной из ключевых для русского театра пьес, выполненная столичным режиссером Анатолием Ледуховским, вызвала самые различные отклики. Сходные, впрочем, в одном: с профессиональной точки зрения спектакль сделан на традиционном для главного театра региона высочайшем уровне. Параллельно с премьерными показами корреспондент «ДГ» встретился с актером Владиславом Пузырниковым, исполнившим в спектакле роль Хлестакова. И узнал, как воспринимается новая работа театра по ту сторону рампы.

– Насколько неожиданной для вас оказалась предложенная режиссером концепция роли Хлестакова и как вам над ней работалось?

– Анатолий Ледуховский в хорошем смысле слова человек скрытный. Он изначально не говорил, каким будет спектакль, информацию выдавал очень дозировано. Сначала мы просто искали способ существования, по минимуму взаимодействуя друг с другом. Потом взаимодействия становилось больше, появились элементы костюмов, а вскоре режиссер признался, что декораций не будет вообще. Для нас это было неожиданно, артисты ведь любят, когда на сцене есть за что спрятаться, за что-­то встать, куда-­то прилечь.

Слов о трактовке тем временем не звучало вовсе. Но лично мне работать было довольно комфортно, хотя тяжеловато физически, в спектакле ведь много движения. Манера Ледуховского, это все отмечают, напоминает Евгения Марчелли. Она такая ненавязчивая, простая. Если что-­то не получается, тебе говорят: Бог с ним, получится завтра. Тем не менеев результате, на мой взгляд, постановка вышла очень цельной по концепции.

– И довольно авангардной. Близок ли вам такой взгляд на Гоголя?

– Мне кажется, что «Ревизор» – это совершенно современная история, хотя и написанная почти двести лет назад. Допустимо ли так ставить классику? Уверен, что сегодня – да. Если хочется традиционной интерпретации, можно по­смотреть какой­-нибудь старый спектакль или фильм, почитать текст, наконец. В нашем же спектакле все определяет и ставит на свои места обозначенный режиссером жанр. INCOGNITO – это криминальные хроники. История об убийстве человека, которое тем более страшно, что происходит совершенно буднично, походя. А такое сейчас сплошь и рядом.

– Для новой омской версии «Ревизора» ключевое значение имеют отношения Хлестакова и дочери городничего Марии Антоновны. В ее душе после неудавшейся любви с вашим героем, очевидно, остается какая-­то боль. А что чувствовал к несостоявшейся невесте сам Иван Александрович?

– Работа над ролью обычно не заканчивается с премьерой. Подсознательно она может продолжаться довольно длительное время, и это естественный процесс. Мне всегда было сложно определить своего героя. Человек ведь складывается из поступков, их мотивов, поведения в той или иной ситуации, а они могут быть очень разными. Вот и Хлестакова я затруднюсь однозначно охарактеризовать. И в этой связи для меня особенно много загадок во втором акте. Я пока не вполне осознаю, что Хлестаков испытывает по отношению к Марии Антоновне. С одной стороны, вроде просто уезжает, получив свое. Но все-­таки кажется, что там должно быть какое-­то настоящее чувство. Еще не до конца мной понимаемое, но ощутимое. Думаю, что в дальнейшем каждый из нас найдет внутренние ответы на оставшиеся вопросы. И от этого спектакль станет только лучше.

– Марью Антоновну играет ваша супруга, актриса Анна Ходюн. В таких случаях вы работаете над ролями вне театра, в кругу семьи?

– Да, в спектакле INCOGNITO у нас есть довольно динамичные парные сцены, и только плановых репетиций в театре было маловато. Поэтому то, что не совсем «успевалось» на сцене, мы дорабатывали дома.

 – Омская Драма любит работать с проверенной временем драматургией. Вот и в текущем сезоне среди премьер, а вы во всех из них заняты – Шекспир, Бабель, и вот теперь Гоголь. Для вас, как актера, важнее качество текста или интересная режиссерская трактовка? И чем в целом для вас является театр: кафедрой, способом самовыражения, работой?

– Материал, конечно, имеет значение. Но в конечном итоге пьеса – это просто слова и ситуации, дающие повод для какого­-то творческого видения. Поэтому режиссерское решение для меня, пожалуй, первичнее.

А театр в целом – точно не кафедра, но, конечно, и самовыражение, и работа. В настоящее время у меня очень много работы, я очень долго стремился к этому ритму жизни, и он мне ужасно нравится. Может быть, лет через десять что­-то будет по-­другому, но сейчас, я даже режиссерам это говорю, такая пора, что на мне пахать надо.

– С некоторого времени вы стали заниматься режиссурой, не мешает ли это вам как актеру?

– Абсолютно не мешает и даже помогает. Я все-­таки не профессиональный режиссер. В противном случае, наверное, возникало бы какое­-то противоречие, поскольку актерская профессия – эмоциональная, а режиссерская – более рациональная, головная. Но для меня режиссура – хобби, и по-­своему очень полезное. Ты получаешь возможность посмотреть на себя со стороны, проходишь своеобразный тренинг. Даже когда просто показываешь ребятам какой­нибудь эпизод, жест, интонацию.

– Какие ваши режиссерские работы омский зритель сможет увидеть в ближайшее время?

– Сейчас в Лицейском театре мы начинаем репетировать «Канкун» Жорди Галсерана. Я полюбил этого драматурга после «Метода Гренхольма». При этом «Метод» я ведь начинал ставить в Лицейском раньше, чем Георгий Цхвирава в Драме. Но потом решил, что будет не сильно хорошо, если в городе одновременно появятся два спектакля по одной пьесе, и в одном я буду играть, а другой – ставить.

А вот с «Канкуном» получилось наоборот. Георгий Зурабович собирался делать спектакль, но по определенным обстоятельствам отказался от этой идеи. Мы же приступаем к работе и рассчитываем отыграть премьеру в конце нынешнего календарного года или в начале следующего. Будут и новые постановки в антрепризе. Это, конечно, коммерческий театр, его часто ругают, но я считаю, что, если берешься за работу, нужно делать ее максимально качественно.

– Чем вы живете вне театра? Уже составили для себя планы на лето?

– Летом мы с семьей отправимся отдыхать. У меня родственники живут в Израиле, так что Тель-­Авив стал почти родным. А недавно выпала пара дней выходных, и мы с друзьями выбрались за город, хотя вообще по ходу сезона редко удается куда-­то вырваться с ночевой.

Свободное время прежде всего стараюсь проводить со своей замечательной семьей. Обожаю водить машину, всегда говорю, что она – мой второй дом. И уже не первый год вместе с другом каждую субботу рано утром езжу в Ачаирский монастырь.

В целом, конечно, времени на досуг и даже на семью остается мало. Благо у меня жена работает в театре, так что мы все равно большую часть времени проводим вместе, а сын уже взрослый парень, учится на филфаке ОмГУ. Но все же я очень ценю свою нынешнюю занятость и без работы быстро закисаю. Иногда отпуск только начался, а тебя уже снова тянет на сцену.

Беседовал Алексей Никишин