15 февраля губернатор Омской области Виктор Назарова дал большую пресс-конференцию (в этом материале мы разберём ее подробно), главной сенсацией которой стало публичное обнародование кандидатов в мэры Омска. Глава региона впервые назвал фамилии тех, кого могут поддержать областные власти: это директор «Омскводоканала» Сергей Шелест, глава омского отделения Сбербанка Игорь Меркулов и министр экологии Александр Винокуров. По словам Назарова, сейчас эти персоны проходят согласования и проверки в правоохранительных органах и администрации президента.
Далее начались довольно странные вещи: Шелест открестился от мэрских амбиций, заявив, что таких планов у него нет. Более дипломатично высказался Меркулов, отметивший, что о своем выдвижении сам узнал из СМИ (ранее банкир говорил о своей муниципальной карьере лишь косвенно, заявив о намерении рассматривать предложения только по амбициозным проектам). Министр Винокуров пытался отшутиться: «Пусть пройдут процедуры, а то потом выяснится, что у меня есть нарушение, и я где-то скорость превысил». При этом стоит отметить, что формально никакого выдвижения губернатором не происходит - каждый кандидат обязан заявиться сам, а члены комиссии, делегированные горсоветом и назначенные губернатором, будут выбирать победителя.
Комментарий экспертного совета «СуперОмска»: То, что все они якобы узнали из СМИ, как раз в рамках придворного этикета, призванного подтвердить, что они – объективно достойные кандидаты, а не кулуарно подобранные представители групп влияния. При этом господин Шелест явно перестарался, не только отыграв данную роль, но и фактически начав набивать себе цену, хотя его самоотвод, как и отсутствие Антропенко, свидетельствуют о резком перекосе шансов в пользу Меркулова. Сам же Игорь Антропенко может теперь попасть в список для голосования, только пройдя несколько штрафных «кругов ада», и имеет шансы немногим более высокие, чем любой «самовыдвиженец». И, хотя Шелест вправе считать, что ему «отходит» часть лоббистского потенциала Антропенко (ведь он также почти всю жизнь отработал в энергетике), заявленная им позиция теперь позволяет выдвигаться только в качестве альтернативы губернаторской креатуре.
Усиление стоящей за Шелестом группы влияния (Голушко, клан Полежаевых) явно должно насторожить группы влияния, стоящие за Виктором Назаровым, прежде всего это касается клана Грефов. Ведь, получив «своего мэра», Полежаев сможет продолжать полноценно влиять на ситуацию в регионе, а Голушко – значительно усилит свои стартовые позиции в борьбе за кресло самого губернатора. Поэтому двое из трех кандидатов в «списке Назарова» так или иначе представляют или могут представлять интересы «сбербанковских»: Меркулов работает в его структуре почти десять лет, а Винокуров большую часть сознательной жизни провёл в финансовых структурах и тоже может считаться их потенциальным лоббистом. То есть он «технический кандидат» не только в силу потребности в легитимации процедуры назначения мэра, но и на случай, если слишком высокими окажутся риски конфликта интересов выходца из Сбербанка, который должен и будет кредитоваться у этого же банка.
В принципе определенный риск возникновения ситуации конфликта интересов существует и в случае с Шелестом, ведь в аренде у ОмскВодоканала – один из самых серьезных городских активов, из которого постоянно в виде дивидендов выводится, пожалуй, самый высокий удельный вес от оборота предприятия среди всех флагманов региона. Но Шелест либо действительно «передумал» менять свою должность на расстрельную чиновничью работу, либо он таким образом заранее отстраивается от «чрезмерно настойчивой» поддержки действующего губернатора, ориентируясь уже на фигуру будущего главы региона.
После того как возникла некая двусмысленность с высказыванием Назарова о согласовании потенциальных кандидатур в АП, заместитель Назарова Владимир Компанейщиков пояснил, что может идти речь о недопонимании - никто никакие кандидатуры никуда не направляет, но есть определенные процедуры проверки «деловой репутации» претендентов.
Комментарий экспертного совета «СуперОмска»: Учитывая технократический подход, преобладающий при переназначении губернаторов (из тех пятнадцати, у кого в текущем году истекали полномочия, пятеро были отправлены в почётную отставку по разработанным в аппарате Сергея Кириенко «формулам»), не приходится сомневаться в том, что и мэры крупных городов, безусловно, проходят аналогичную логистику согласований. При этом часть ответственности перекладывается на плечи губернатора, который формирует закрытый список кандидатур. Но, как на этапе его «сборки», так и в ходе «согласований» роль главы региона во многом – ритуальная и вынужденная.
Оговорки же Виктора Назарова в ходе пресс-конференции отчасти обусловлены тем, что он впервые участвует в подобной схеме, отчасти, возможно, объясняются подсознательным желанием делегировать федералам часть ответственности за подбор кандидатур, ни одна из которых итогом его глубокого личного выбора явно не являлась. Опровержения же Владимира Компанейщикова, скорее всего, призваны затушить некое аппаратное недовольство Кремля, не желающего вскрывать реальные схемы принятия решений в стране и, во всяком случае, всегда чутко хранящего монополию на подобные инсайды, которые принято вбрасывать по вполне определенным каналам информации, в число коих ни сами губернаторы, ни их ресурсы точно не входят.
В ходе пресс-конференции Назаров пожурил мэрию за расходование денег, выделяемых областью на дорожные работы – якобы 50 миллионов, выделенные на закупку техники, зависли в неизвестном месте. Мэрия немедленно отреагировала – в пресс-службе пояснили, что средства направили на содержание дорог, поскольку заявок на тендер не поступило.
Комментарий экспертного совета «СуперОмска»: Есть суть и есть буква закона. По сути, губернатор совершенно прав, т. к. деньги выделялись на закупку техники, и по причине четырежды бездарно проведенных торгов она до сих пор так и не была взята в лизинг. В итоге за зиму вывезено лишь 1,7% выпавшего в городе снега – при всех заявлениях мэра о том, что его вывезено вдвое больше, чем вывозилось пять лет назад. Сегодня от Томска, Новосибирска и даже от Кемерово Омск в этом отношении отстает в разы. Губернатор в этой ситуации явно перестраховывается, показывая, что и деньги были выделены вовремя, и сам он предлагал помощь областных предприятий еще в начале зимы – надо сказать, перестраховка действительно своевременная, учитывая, что паводок в этом сезоне прогнозируется рекордный, а самому Виктору Назарову нужны свежие примеры бездействия мэра, чтобы обосновать отказ в поддержке продления его полномочий.
По букве же закона как раз нынешняя команда мэра Двораковского как нельзя лучше научилась «делать отсутствие дела», не брать на себя никакой ответственности, но формально всегда красиво уходить от любых обвинений со стороны надзорных органов (ситуация с переделом рынка пассажирских перевозок в пользу «Автосилы55» и других «своих» – одно из исключений, видимо, ставки оказались слишком высоки либо «исполнители» перестарались). Сравним хотя бы то, с какой помпой омская мэрия отчитывается, как она «безупречно освоила средства на переселение из аварийного жилья», с тем, какой колоссальный объем негатива высказывали переселенцы. Их, равно как и недовольных в транспортной реформе омичей, чиновники городской администрации обвиняли в неадекватности и в заказном характере недовольства. И таких примеров в плохом смысле слова «технократичного» отношения и к городу, и к его жителям мы за последние пять лет имели предостаточно.
Можно не сомневаться в том, что уже после второго сорвавшегося аукциона на закупку спецтехники городские юристы детально отработали стратегию защиты от обвинений по данному вопросу. Вообще городские чиновники «работали» по нему с энергией, достойной лучшего применения, как то: в виде более грамотно организованных торгов, что позволило бы пусть ненамного, но усилить работу по снегоуборке. Проблема видится совершенно в другом – городские власти заняли принципиальную позицию: уборка снега – дело самих «утопающих» в нем жителей, и теперь закупку спецтехники в конце сезона наверняка записывают себе в достижения за счет того, сколько горючего город на этом деле за зиму «сэкономил».
На этом фоне эмоциональная позиция губернатора едва ли основана только на субъективном желании снять с себя ответственность либо «откопать топор войны» с городом – она выглядит, возможно, не до конца юридически продуманным, но довольно искренним недоумением, реакция городских властей на которое смотрится привычной уже, лицемерной, но юридически «внутренне непротиворечивой», давно заготовленной отпиской.
Пресс-служба правительства Омской области официально объявила о попытке шантажа общественником Сергеем Селивановым губернатора Виктора Назарова. Сообщается, что Селиванов потребовал регулярно перечислять ему деньги в обмен на публикации в зарубежных СМИ материалов, в которых в позитивном ключе будут освещаться события в Омской области. В противном случае он угрожал разместить в этих СМИ якобы имеющиеся у него данные, порочащие работу областного правительства, которые, по его мнению, негативно повлияют на социально-политическую обстановку в регионе и дискредитируют губернатора.
Свои требования общественник излагал в конце января в переписке в соцсети «ВКонтакте» с пресс-секретарем губернатора Юлией Соколенко и в телефонном разговоре с одним из должностных лиц правительства. От имени губернатора в итоге поступило заявление в полицию.
Стоит отметить, что Селиванов проходит обвиняемым по делу о хищении на крупную сумму. В 2005 году неизвестные украли у некого С. В. Попова вексель Сбербанка РФ на 10 млн рублей. Но в 2008 году Следственное управление при УВД № 1 по Центральному округу города Омска вынесло постановление о прекращении уголовного преследования. Однако в июне 2014 года дело возобновили. С началом судебных заседаний оппозиционер скрылся на Украине, прекратив свою общественную активность.
Комментарий экспертного совета «СуперОмска»: Ситуация явно была рассчитана на резонанс, связанный с подготовкой годовой пресс-конференции и с обнародованием губернаторского списка претендентов на пост мэра. В связи с этим дистанционные комментарии Селиванова о том, что он уже далек от ситуации в Омске, выглядят довольно надуманно – если он и не сам «ведет» и мониторит ситуацию в регионе, значит, за него это сделал кто-то, «курирующий» происходящее. На фоне целого ряда «врэвакуантских» (*термин Василия Аксенова, «Остров Крым») скандалов последнего времени с «киевскими экспатами» (вспомним дело того же Вороненкова), заявления Селиванова в его размещенном на Русмониторе «открытом письме» выглядят грубой, поверхностной и лишенной каких-либо доказательств провокацией.
Тем более странной выглядит операция по «информационной прививке» со стороны окружения губернатора – мы стали свидетелями того самого случая, когда «прививка» оказалась опаснее и куда тяжелее переносится, чем сам «вирус». Это заставляет задуматься о том, не является ли часть слухов, перечисленных Селивановым, не простой диффамацией, а пусть искаженными, но реальными компрометирующими сведениями. Либо как вариант – не перестарались ли в борьбе с этими слухами люди, ведшие с ним негласные «переговоры» (представляется не случайным то, в каком контексте в инвективах господина Селиванова всплывает имя Юрия Карючина, ныне возглавляющего аппарат губернатора), как это уже случалось в свое время с Варламовым и во многих других ситуациях – но тогда, может быть, пора задуматься о том, чтобы «в консерватории» что-то «поменять»?
В социальных сетях начался новый виток эпидемии суицидальных игр, о которых вроде бы подзабыли после публикации в «Новой газете» и ряде предпринятых мер со стороны правоохранительных органов. Начинается игра с того, как подросток размещает у себя на странице в соцсети призыв для кураторов «групп смерти» – определенный статус на странице или хэштег. После этого с ними связывается куратор, убеждается в серьезности намерений и начинает ежедневно высылать им задания в одно и то же время. Список включает 50 заданий, последнее из которых – самоубийство. Тем, кто засомневался и пытается выйти, кураторы угрожают убить семью.
В Омске зампред правительства Владимир Компанейщиков созвал экстренный брифинг в связи с новой угрозой, а следственные органы возбудили уголовное дело по факту склонения к суициду двух 13-летних девочек. Мама одной из них обратила внимание, что у дочери нацарапан странный символ на руке. Выяснилось, что подружки вступили в закрытые суицидальные группы в Интернете и со своих аккаунтов в социальных сетях вели переписку с неустановленными лицами.
Комментарий экспертного совета «СуперОмска»: В последние годы активизация «групп смерти» приходилась в том числе на период сдачи ЕГЭ. Не случайно и самый известный прошлогодний «флэшмоб самоубийств» был назначен на 17 мая (а сырая, алармистская, но при том весьма «эффективная» статья «Новой Газеты» вышла «на опережение» 16 мая). За прошедшее с ее публикации время механизм «групп смерти» серьезно мутировал – их организаторы отходят от лобового суицидального контента, маскируясь под разного рода жанры художественного творчества, используют вместо прямых схем соцсетей комбинации из мессенджеров, мгновенных сообщений, применяют сленг и никак не связанные с темой кодовые слова, мигрируют из соцсетей с текстовым контентом в соцсети, основанные на фото- и видеоконтенте и т. д. и т. п.
Если сбросить со счетов конспирологические версии о том, что за «группами смерти» стоят украинские националисты (коих также исключать нельзя, как и любых других невыявленных носителей психических расстройств и открытых социопатов), приходится признать, что помимо чьего-то «маленького серьезного бизнеса» главной причиной распространения феномена является бесправное, бесперспективное и унылое существование большого количества наших детей. Некоторые из них при этом самоутверждаются за счет других, используя обратную сторону проблемы – полную безнаказанность в случае отсутствия признаков противоправного поведения в офлайне. А набирающее обороты движение в эту сторону переваривает и вполне благополучных подростков, многие из которых не подозревают, что повышение «оцифрованности» личности в период атомизации – прямой путь в сети серийных сетевых маньяков.
С началом текущего года феномен явно перешагнул привычные рамки – он охватил не только давно ассоциирующиеся с ним Россию и Украину, но и Белоруссию, Казахстан и даже Киргизию. Попытки местных властей повлиять на ситуацию (помимо Омской области в указанное время отметились активностью власти Красноярского края, Северной Осетии, Дагестана и ряда других регионов) – тоже объективная характеристика новой фазы развития проблемы.
Информационные «вирусы» этого «заболевания» в последнее время также сильно «мутировали», приспосабливаясь к любым мерам по противодействию им – от заявлений Яровой и Мизулиной до попыток силовиков и общественных активистов «внедряться» в группы и до екатеринбургской инициативы по съемкам соответствующего подросткового сериала. На деле же все это лишь попытки «рубить головы дракона»: без реального, существенного улучшения социальных условий и перспектив подростков, санации сферы массовых коммуникаций и мест постоянного нахождения молодежи, повышения уровня ее вовлеченности в общественную жизнь, улучшения психологического микроклимата в семье, устранения созданных в стране на ровном месте шоковых ограничителей (от ЕГЭ до «комендантского часа для детей») объективные причины распространения суицидальных состояний среди них никуда не исчезнут, а «триггеры» в виде разного рода поводов и желающие на них «заработать» «профессиональные психи» найдутся всегда.