Как произведения искусства попадают в музей? Откуда на стенах взялась голландская живопись 19 века? Почему золото II века до нашей эры хранится именно в Омске? Как хранители определяют авторов неизвестной картины? Почему произведения искусства приходилось везти «зайцами» среди прочего багажа? И зачем сотрудникам музея приходилось ходить по домам в Омской области?
На все эти вопросы мне ответила Анна Чернявская – главный хранитель музея имени Врубеля. У Анны Евгеньевны в следующем году юбилей – 45 лет работы в омской сокровищнице. Моя уважаемая собеседница рассказала нам не только о современных реалиях, но и о том, как «добывались» произведения искусства в советское время.
Омский областной музей изобразительных искусств имени М.А. Врубеля – крупнейшее в Сибири художественное собрание, включающее коллекции зарубежного и русского искусства от античности до наших дней.
Датой основания музея считается 21 декабря 1924 г., когда в стенах бывшего Генерал-губернаторского дворца была открыта картинная галерея при Западно-Сибирском Краевом музее. На втором этаже в самом большом зале, где когда-то проходили важные приёмы и решались судьбы Сибири, перед публикой впервые представили около 100 произведений известных русских художников.
«У каждого музея своя судьба, своя история. Например, наш музей имеет историю необычную... Здесь не было большого дворца, особняка и владельца, после которого осталось бы уникальное здание, коллекция семьи, а то, что было в нем, и стало музеем. Но в то время Омску повезло – был уникальный человек, первый директор нашего музея – Федор Васильевич Мелехин», – Анна Чернявская.
Всё в нашей жизни, работе и творчестве зависит от личности, от конкретного человека, его мировоззрения, интеллекта, его культуры. Благодаря краеведу, директору Западно-Сибирского краевого музея (1922-1929) и основателю Омского областного музея изобразительных искусств имени М.А. Врубеля Федору Мелехину в музей поступила историческая часть коллекции. В первую очередь – уникальные вещи, которые хранились в так называемом государственном музейном фонде*.
Федор Мелехин приложил много усилий, чтобы музей открылся. Что важно – он задал высокую планку музейного собрания, произведения искусства должны иметь высокую историческую и художественную ценность.
Итак. Первым этапом формирования коллекции стала обширная деятельность Федора Мелехина. Основой для комплектования омского музея послужили поступления из Московского и Ленинградского отделений Государственного музейного фонда: Зимнего, Мраморного, Ново-Михайловского дворцов; музея Академии художеств, Английского клуба; Румянцевского музея, Цветковской галереи; Третьяковской галереи, Эрмитажа, Русского музея; частных собраний Юсуповых, Шереметьевых, Нарышкиных, Строгановых, Рябушинских, Морозовых, Румановых (1924-1928). В 1970-2000 гг. продолжаются поступления из центральных музеев, частных коллекций, РОСИЗО, от художников Омска, Сибири, Москвы, Санкт-Петербурга, археологических и этнографических экспедиций.
«Произведения отечественных мастеров собирать и идентифицировать было значительно проще. С зарубежным собранием живописи, графики, декоративно-прикладного искусства XVI – XX веков атрибуционный поиск был гораздо сложнее», – вспоминает Анна Евгеньевна.
Музей старается покупать новые шедевры регулярно. В советское время это было сложно, сейчас все стало еще сложнее. На комплектование коллекции финансирование очень скудное и «врубелевцам» часто приходится искать людей, которые могли бы заплатить за покупку.
Но порой помогают так называемые случайные и неслучайные знакомства. К примеру, Галина Андреевна Севастьянова в период учебы в Академии художеств (Ленинград) познакомилась с известным коллекционером, геоботаником, академиком Евгением Михайловичем Лавренко (1900-1987). В итоге ее многолетней работы с собирателем музей пополнился уникальными образцами графики, живописи, раритетными изданиями XIX века.
«Мы на протяжении многих лет ездили к Евгению Михайловичу в Ленинград. Не просто по делу, мы подпитывались особой интеллектуальной аурой в общении с ним. А его дары – книги, гравюры – приходилось везти на себе. Его супруга и помощница во всех делах – Татьяна Константиновна – часто провожала нас на самолет с ящиками книг, коробками с упакованной гравюрой. Академическая квартира Лавренко находилась в Ленинградском ботаническом саду, мы жили у них, гуляли, слушали рассказы Евгения Михайловича», – рассказывает Анна Чернявская.
Подарок от Евгения Лавренко оценить невозможно. Более трех с половиной тысяч произведений искусства и книжных изданий он подарил в свое время Омскому музею изобразительных искусств имени Врубеля. Выставку под названием «Бесценный дар» подготовили к 110-летию со дня рождения Евгения Михайловича. Редкие книги, акварели, графические работы мастеров от XVII до XX века – более шестидесяти лет Евгений Лавренко собирал эту коллекцию.
Этот раздел мне понравился больше всего. Я даже подумать не могла насколько кропотливо и самоотверженно пополнялась коллекция неравнодушными сотрудниками. Дело в том, что в 70-е годы начались экспедиции в Омскую область, цель которых – собрать исчезающие образцы народного искусства и передать их в фонд хранения народного искусства при музее. «Врубелевцы» ходили по домам и просили показать, как говорится, что есть.
К примеру, одна из первых экспедиций направилась в Тюкалу, откуда музейщики привезли вышивки, керамические изделия, иконы.
«Встречали нас по-разному. Мы как первопроходцы рассказывали, кто мы такие, чем занимаемся, что хотим. Мы обещали, что сохраним все, что нам отдадут. Для нас с чердаков вытаскивали вещи из пыли. Старые прялки, сундуки... Это, конечно, не Франция XVII века, но это же память уходящей эпохи. Что-то нам дарили, что-то мы покупали», – делится Анна Чернявская.
Образцы народного искусства везли в музей, оформляли документацию. Потом сотрудники у себя дома отстирывали скатерти, салфетки. Затем музейные эксперты определяли историческую и художественную ценности каждого предмета. Анна Евгеньевна вспоминает, что вышивки народных мастериц вызывали неподдельное восхищение специалистов.
К примеру, во время аналогичной экспедиции мы познакомились с самодеятельным художником Николаем Холодовым из Черлакского района. Музейщики познакомились с мастером, ездили к нему в мастерскую, а затем сделали ему не одну персональную выставку. В итоге, Николай Холодов стал очень знаменит. Он побывал в Бельгии, Франции – его называли сибирским импрессионистом.
В музее имени Врубеля хранится золото сарматской эпохи (II – III века до нашей эры). Все это поступило к нам благодаря работе ученых и тому, что руководители раскопок в омском регионе с большим уважением относятся к музею. Куда поместить найденное археологами сарматское золото решали тщательно. Были мысли передать его Омскому краеведческому музею или в Государственный Эрмитаж. Но Владимир Матющенко (советский и российский историк, археолог, доктор исторических наук (1974), профессор Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского) твердо зная, что в музее имени Врубеля очень серьезно относятся к сохранности и восстановлению экспонатов, передал золото им.
«Предметы, переданные с раскопок, требовали большого внимания наших реставраторов. Часть предметов невозможно было сразу очистить от грунта, сами предметы можно было рассмотреть только с помощью рентгена», – уточняет Анна Евгеньевна.
Когда музею выделяется финансирование, у врубелевцев уже есть примерный взгляд, что можно купить. У каждого хранителя есть свои списки. Для художника, если вещь попадает в музей, это путевка в жизнь. Ценность работ мастера очень повышается. Что касается молодого живописца – для него это тем более перспектива, ведь его работы будут иметь более высокий статус.
Музей, разумеется, старается максимально комплектовать работы родных омских художников.
Можно ли отдать картину в дар?
Да, но нельзя просто предложить в дар картину или гравюру и быть уверенным, что музей подарок однозначно заберет. Для начала хранитель коллекции выходит на экспертно-фондовую комиссию, чтобы представить на суд специалистов предметы тех или иных авторов. Собирается представительный кворум, который состоит из экспертов, хранителей, реставраторов. Вещь демонстрируют, дают характеристику и в итоге специалисты принимают решение – купить, не купить, принять в дар или отказаться.
«Вот была выставка «100 художников Сибири». Нам очень многие мастера сделали подарки, но мы не все смогли взять. Специалистам от чего-то пришлось отказаться. Дело не только в художественной ценности, но и в материалах, которыми выполнена работа. Некоторые мы не имеем права хранить. Предположим, арт-объект из дерева, пораженный жучком-точильщиком. По всем музейным требованиям мы не можем взять такую работу на вечное хранение», – поясняет Анна Евгеньевна.
Бывают и такие ситуации – кто-то покупает квартиру или разбирает залежи на антресолях, находит, предположим, картину. Выбросить жалко, а оставить незачем. Вот и несут люди добро в музей.
Один из таких случаев обогатил нашу сокровищницу произведением XIX века. Картину голландского художника Баренда Корнелиса Куккука «Перед грозой» (1856 год) принес молодой мужчина. Деревянная основа была разбита на две части. Реставраторы восстановили произведение искусства. Пейзаж разместили в экспозиции, а голландские специалисты восхитились высоким уровнем картины.
В постоянной экспозиции музея, во Врубелевском корпусе, в каминном зале западноевропейской живописи висит работа Теодора Хельвига «Портрет Ванды Марии зу Путдус» (1815 год) из уникальной коллекции московского собирателя Феликса Евгеньевича Вишневского (1902-1978).
История появления «Портрета Ванды Марии» в омском хранилище особая. Анна Чернявская помнит, как везла этот драгоценный овал. Картину удалось получить, убедив сотрудников Министерства культуры в том, что для Омска это произведение очень важно. В аэропорту этот странный объект в руках молодой женщины сотрудники пропустить напрочь отказались.
«Я их убеждала, говорила, что я из музея, а мне московские дамы отвечали – это ваши личные проблемы. Рейс был ночью. Я в слезах побежала к дежурному по аэропорту, который взял на себя ответственность и помог мне», – смеясь, рассказывает наша собеседница.
Еще 10-15 лет назад были вот такие условия перевозки. Было страшно, но музейщики, подобно Остапу Бендеру, как могли упаковывали картины, гравюры, книги, везли в поезде, в самолете, в прямом смысле – на себе. Боялись не только ношу повредить, но и того, что кто-то из соседей по транспорту узнает о том, ЧТО лежит возле твоей койки.
«В настоящее время подобной самодеятельности мы не допускаем, отправляем произведения искусства согласно всем мировым требованиям, – уверенно говорит Анна Чернявская. – Время другое. Сейчас настолько сильный информационный поток, настолько свободное информационное пространство, что становится просто страшно за судьбу произведения».
Когда-то Михаил Борисович Пиотровский сказал примерно следующее: «Эрмитаж готов предоставить выставки в любой музей, но только согласно тем требованиям, которые нам предъявляют мировые стандарты».
Первое десятилетие, когда Анна Чернявская работала в музее, выставки перевозили в ящиках обыкновенными грузовиками, которым приходилось трястись по российским дорогам. Сейчас конечно все по-другому.
Перед тем как транспортировать произведения проходит огромная подготовительная работа.
Обязательно собирается реставрационный совет, формируется новое описание сохранности, фотографии произведения искусства, документация, упаковка. Упаковывают реставраторы, этому обучены и хранители. Если произведение находится в фондах, проверяется его состояние. Возможно, предпринимаются реставрационные действия. Далее картина/гравюра/книга/т.д. пакуется, передается специализированной фирме, которая дает все страховые гарантии, – это определенный пакет юридических документов. Что немаловажно – сокровища сопровождает музейный сотрудник. Врубелевец летит в место назначения, встречает груз, далее происходит распаковка процесс передачи музею, экспонирующему работы.
У произведений искусства много разных паспортов. Есть научный, а есть реставрационный, где прослеживается вся история реставрации. Транспортировка также отражена в этой биографии.
Разумеется, музей имени Врубеля, как и иное бюджетное учреждение культуры, имеет свое госзадание. Каждый год музейщики обязаны приобрести не менее определенного количества новых экспонатов. В 2016 году общее число произведений искусства, поступивших на хранение омским специалистам, насчитывало 425 наименований.
Но, например, в том же прошлом году музей ждал приятный сюрприз. На открытии выставки «Хрустальная мечта» коллекционер Евгений Николаевич Журавлев заявил, что в честь празднования 300-летия Омска дарит свое собрание Музею имени М. А. Врубеля. На данный момент 140 единиц из этой коллекции состоят на учете музея – на каждый переданный предмет оформляется документация.
К слову, омичи видят всего несколько процентов из числа всех произведений искусства, хранимых в музейном фонде. Все остальное музейщики держат в ценности и сохранности.