Выступил один из ключевых свидетелей – второй соучредитель «Мерка» Александр Поморов. Вчера суд постановил принудительно доставить его в суд, но оказалось, что он и не скрывался, а попросту не получал повесток. Узнав из СМИ, что его ищут, Поморов позвонил в суд и сообщил о готовности незамедлительно прибыть на заседание.
«Журналисты работают лучше, чем наша почта», - иронически прокомментировала судья Юлия Кайгородова.
Поморов сообщил, что работает сейчас директором ООО «БайкЛэндОмск», а в свое время занимал должность замдиректора ПО «Полёт». С Золотаревым он познакомился в конце 1990-х годов, а затем компаньоны создали «Мерк» в 2001 году. Золотарев предложил открыть бизнес по демеркуризации отходов, набросал бизнес-план. Поморов вложил собственный капитал на покупку установки для утилизации ртути из ламп в подмосковной Дубне, оборудование цеха и так далее – всего около 3 млн рублей. Какое-то время на средства бизнес-партнера жил и сам Золотарев с семьей. Несмотря на это, Поморов посчитал, что справедливым будет разделить доли в ООО поровну.
Поначалу денег «Мерк» особо не приносил – по крайней мере, так об этом докладывал Золотарев. Общие знакомые говорили, что Золотарев скрывает прибыль и тратит ее на собственные нужды, но до поры до времени Поморов отказывался верить в вероломство друга. Однако сомнения со временем обретали все большую силу, превратившись в подозрения о банальном расхищении выручки.
«Смотрю, у него квартира появилась сначала, машина, вторая машина. Задаю вопрос – откуда деньги, Дима, ты же говоришь, плохо дела идут? Он отвечает – у меня жена работает начальником кредитного отдела, они провернули дело, ей досталось сколько-то квартир и она их продает, вот на эти деньги я все покупаю», - рассказал свидетель.
Когда Поморов потребовал показать финансовую документацию и даже написал официальное заявление об этом, настроение Золотарева резко изменилось. Все бумаги он спрятал в сейф, а бухгалтеру приказал ничего не показывать. Однако Поморов сумел использовать законную лазейку – он проходил участником дела о разводе Золотарева с женой, поскольку в рамках этого процесса необходимо было делить бизнес. Выписав все необходимые данные о счетах, перечислениях и договорах, Поморов увидел обильные поступления денег.
«Я обнаружил там такие суммы – 2 миллиона, 3 миллиона, 12 миллионов…Я к нему – Дима, что за деньги? А он – это не твое дело».
Первый звоночек по поводу того, чем на самом деле занимается Золотарев, прозвенел в 2008 году. Он попросил помочь с утилизацией конденсаторов – разрезать их, слить жидкость и сдать на металл. Но Поморов не подозревал, что в запчастях содержится смертельно опасный полихлордифенил, и попросил помочь своего приятеля по фамилии Юрг, который занимался металлоломом.
«Часа через два мне звонит Юрг, говорит – Василич, елки-палки, у меня один рабочий потерял сознание. Мы начали резать, эта жидкость горит, какая-то гадость начала выделяться. Вызвали скорую. Я сказал ему – прекращай все это, и Диме сказал - убирай это, я такой ерундой заниматься не буду. Думал, на этом все заглохло, об этом больше разговоров не было, а он потихоньку, оказывается все развил», - сообщил свидетель.
Затем Золотарев учредил вторую фирму «Природоохранное предприятие «Мерк» с другим партнером, задумав перевести туда все активы и отодвинуть Поморова от дела.
По словам свидетеля, схема заработка на ядовитых отходах была простая: «Мерк» легко выигрывал тендеры пачками, отчаянно демпингуя, потому что ничего не перерабатывал и никаких расходов на утилизацию в реальности не нес. Конкуренты по торгам, которые действительно обращались с отходами по всем правилам, естественно, так ронять цену себе в убыток себе позволить не могли. Купленная еще в 2001 году установка «Мерка» в какой-то момент сломалась и эксплуатироваться не могла. И то - в ней можно было обрабатывать только ртутьсодержащие материалы.
Поморов обращался в правоохранительные органы – полицию, природоохранную прокуратуру и так далее с заявлениями на своего компаньона, но успеха так и не добился. Подал иск в арбитражный суд, в итоге Золотарев начал давить и требовать прекратить активность:
«Мне звонила племянница – Золотарев сказал, что если не решится вопрос сегодня-завтра, меня чуть ли не закроют…Я начал наводить справки, мне сказали, что Дмитрий Николаевич был в «горячевской» ОПГ, у него погоняло было Кипиш. Он всегда говорил, что у него все схвачено, я опасался, что могут быть подброшены наркотики или что-то еще»
В итоге сошлись на том, что Золотарев выплатит какую-то компенсацию, а Поморов передаст свою долю в ООО и отзовет иск. Гарантом сделки выступил муж племянницы Поморова. Бумаг никаких не подписывалось, все держалось только на устных обещаниях.
Свидетель высказал подозрение, что одной их точек захоронения отходов могли стать бывшие ракетные шахты по Красноярскому тракту в районе бывшего Петровского совхоза, где ранее располагалась воинская часть РВСН. Также он предположил, что другим местом мог вывоза опасных веществ стать Ханты-Мансийск, куда Золотарев в одно время зачастил и где уроженец Омска работал заместителем мэра.
Адвокат поинтересовался, получал ли свидетель какую-то часть прибыли от Золотарева. Поморов ответил, что компаньон порой давал ему банковскую карту, чтобы снимать какие-то суммы, но собраний в установленном порядке, где бы распределялась прибыль, не проводилось. Первоначальных вложений в итоге «отбить» Поморову так и не удалось.
Далее процесс продолжился оглашением материалов дела – из 40 томов пока зачитано было только 10.