Директор музея им. Врубеля Фарида Буреева: «Почему руководителем обязательно должен быть мужчина?»

- Вы два месяца на посту руководителя крупнейшего учреждения региона. Уже полностью вникли в положение дел или до сих пор идет ознакомление?

- Я действительно до сих пор закрываю те вопросы, которые были связаны с моей предыдущей должностью (заместитель директора по науке). Кроме того, я выступаю куратором некоторых проектов. В то же время навалился объем работ, который предлагает иной статус, когда приходится погружаться во все моменты, и никаких мелочей уже не бывает. Чтобы понимать, что происходит в организации, которой ты руководишь, ты должен вникать во все вопросы, независимо от того творческие они, хозяйственные или финансовые. Какие-то моменты мне знакомы и привычны. А какие-то открываются с новой стороны.

- Произошли под Вашим руководством кадровые перестановки?

- Как таковых кадровых перестановок у нас не было. Сейчас находимся на стадии подбора кандидатуры на должность зама по науке. Точнее конкретный человек сейчас пробует свои силы, чтобы достойно занять это место.

- Это кандидат из внутреннего резерва?

- Безусловно. Для нас важно, чтобы люди, у которых есть серьезные наработки, способности и таланты, имели возможность подниматься по карьерной лестнице. Это важно, чтобы у сотрудников музея была мотивация. Если человек чувствует, что может подняться на иной уровень и заниматься каким-то новыми вещами, почему бы не дать ему шанс.

- Расскажите, как будет работать Фонд целевого капитала музея имени Врубеля, который возглавил Алексей Матвеев?

- Работа эта долгая, поэтапная, кропотливая. Юрий Викторович Трофимов [экс-директор музея, ныне министр культуры Омской области] долго шел к этой цели, в конечном итоге сумел консолидировать бизнес-сообщество, сумел найти людей, которые могут взять и выложить крупную сумму для формирования целевого капитала нашего музея. Этот капитал позволяет музею развиваться дальше, осуществлять различные творческие проекты. Когда Фонд целевого капитала был создан, его будущий руководитель, наш заместитель по развитию Алексей Матвеев прошел обучение в Сколково благодаря средствам Благотворительного фонда В. Потанина. Сейчас начинается второй этап развития, когда фонд Потанина перечислит в наш фонд целевого капитала 5 миллионов рублей. Те проценты, которые мы будем получать с эксплуатации этого капитала, пойдут на развитие музея.

- Алексей Матвеев будет привлекать новые инвестиции?

- Безусловно. Чем больше средств в Фонде целевого капитала, тем больше мы получаем дивидендов, и, следовательно, возможностей для реализации проектов.

- Музей имени Врубеля, как я помню, стал первопроходцем в этой истории?

- Среди региональных музеев, да, мы стали первооткрывателями. Благодаря усилиям Юрия Трофимова и Алексея Матвеева.

- С кого брали пример?

- Безусловно, № 1 – это государственный Эрмитаж. Но где мы и где они – между нами просто космос. В основном фонд целевого капитала – удел федеральных музеев. Государственный музей-заповедник «Петергоф», Третьяковская галерея, различные университеты. В качестве образца были выбраны эти структуры.

- Скоро состоится церемония премии «Искусный глагол» для журналистов, пишущих о культуре. Насколько важно музею выстраивать диалог с прессой? У нас есть культурная журналистика, но насколько ее не хватает?

- Ее жутко не хватает, и, к сожалению, ряды редеют… [2 октября не стало известной омской журналистки Марьяны Киселевой]. Мы наблюдаем, кто к нам приходит на открытие выставок, мы знаем, что есть, не совсем хорошее слово, эксклюзивные люди, эксклюзивные журналисты, которые специализируются только на культуре. Которые знают предмет, могут задать грамотные вопросы, получить информацию и правильно ее подать. Таких журналистов очень и очень мало. И мы наблюдаем, что к нам приходят люди из СМИ, которые часто меняются. Они не успевают наработать и получить какой-то опыт. Мы подстраивается под эту ситуацию, и пытаемся помочь, особенно молодому специалисту. Но хотелось бы, чтобы количество журналистов, специализирующихся на культуре и которые очень профессионально к этому подходят, было бы больше. Я думаю, что премия «Искусный глагол» может как-то стимулировать.

- «Глагол» проходит в регионах, где готовятся к запуску спутники «Эрмитажа». У нас есть премия, есть Дни Эрмитажа, но нет самого центра «Эрмитаж-Сибирь». Что на объекте происходит сейчас?

- Сейчас на «Саламандре» идет активная работа по реставрации фасада. Пока позволяет погода, все работы будут произведены. В скором времени строительные леса уберут, и мы увидим готовый облик здания – центра «Эрмитаж-Сибирь». В данный момент идут работы по монтажу вентиляционного оборудования. Очень большой объем работ предстоит по гидроизоляции, по установке дренажа и по установке и запуску тепловых систем. Мы входим в зиму, и важно, чтобы здание было сухое и теплое. Это позволит заниматься отделочными внутренними работами. Но уже сейчас обрисовывается контур будущих экспозиционных залов, фондохранилищ, лекционных аудиторий. В здании будет реставрационная мастерская, «Театр живописи». Проект не изменился.

- Придется увеличивать штат музея, к которому будет относиться омский «Эрмитаж». Как будут набираться сотрудники и какой квалификации?

- Конечно, будет увеличен штат нашего музея. Увеличение коснется служб технического персонала, потому что новое здание потребует серьезного обслуживания – там стоят системы климат контроля. Найти хорошего специалиста задача непростая. Увеличится штат смотрителей и штат специалистов по экспозиционно-выставочной работе. Здесь проще, людей мы обучим. Увеличится штат отдела музейной педагогики, здесь мы тоже закроем вопрос спокойно. То есть особо большое количество высококвалифицированных специалистов на первом этапе нам не понадобится. За редким исключением. Сейчас кадры можно набирать за счет выпускников университетов – педагогического и государственного. Но набрать-то можно, надо еще удержать. Музей это такая структура – либо ты остаешься, и он становится твоим домом, либо ты уходишь. Здесь своя атмосфера, своя среда. Наверное, в любой профессии такое существует, но там, где творчество, все чувствуется гораздо острее.

- То есть штат музея имени Врубеля омолодится?

- Я надеюсь. Проблема заключается в том, что средний возраст сотрудников, которые хранят и изучают коллекции, перешагивает пенсионный. И рано или поздно, хотим мы этого или не хотим, встанет вопрос о преемственности. И надо уже набирать людей и вводить их в курс дела. Опять же есть момент ротации внутри коллектива. Потому что есть люди способные поднять свой участок работы, вступить в новое дело, а уже им на смену придет другое поколение.

- Какие сейчас сроки окончания работ на «Саламандре» и запуска центра «Эрмитаж-Сибирь»?

- Мы надеемся, что реставрация здания завершится к концу 2018 года. Планируется ввод здания в эксплуатацию и передачу в управление музея в 2019 году. Но такое развитие событий возможно при наличии финансирования работ в полном объеме.

- Есть проблемы с Государственным Эрмитажем по поводу постоянной смены сроков?

- Никаких. Есть взаимопонимание. Процесс реставрации очень длительный сам по себе. А реставрационные работы на памятнике архитектуры –  особенно. Каждому этапу свой час. Масса согласований, конкурсы, торги – все это занимает определенное количество времени. Деньги есть, и они тратятся поэтапно в соответствии с законом.

- Юрий Викторович Трофимов делал ставку на молодежь. Были отличные мероприятия, привлекающие молодую аудиторию – квесты, патефонная вечеринка и так далее. Работа в этом направлении будет продолжена?

- Разумеется. Мы очень активно работает со школами, реализуем программу «Здравствуй, музей», которая охватывает большое количество школ и детских садов. Казалось бы, ребятишки, но это наши будущие зрители. Мы взращиваем посетителя, который придет к нам уже студентом, потом выпускником вуза, потом с девушкой или молодым человеком, потом со своим ребенком. Мы работаем на перспективу. Это первый момент.

Второй момент – мы очень активно сотрудничаем с вузами в волонтерском движении. Это идея оказания поддержки музею добровольцами будет жить дальше. Они оказывают нам большую помощь. У меня раньше были вопросы – чем же занять волонтеров-студентов? Вот пришел человек, он ничего не знает в музейном деле и чему его учить? Такая позиция была характерна для многих сотрудников. Но когда я столкнулась с этими ребятами, когда они пришли на помощь в реализации одного проекта, я поняла – они умницы, они молодцы, они ответственны. Конечно, работа эта продолжится. И у нас есть еще одна задумка, связанная с работой со старшей школой и студенчеством, но для этого мы, вероятно, пригласим отдельного специалиста, я пока не называю его фамилии. Он займется творческими проектами, которыми будет завлекать молодую и подростковую, очень сложную, аудиторию. Такой человек есть – молодой, креативный, нестандартно мыслящий.

- У вас также идет работа с так называемым третьим возрастом. Когда наши омские пенсионеры входят в работу музея?

- Да, к сожалению, эти люди часто выпадают из поля зрения общества. Весной будет выставка, где кураторами выступят наши самые взрослые посетители. Они произведут отбор экспонатов искусства 20 века, и мы посмотрим, что близко их сердцу.

- Фокус-группа?

- Совершенно верно. Любопытно посмотреть, что выбирают разные поколения.

- Это будет похоже на проект «Русская живопись», когда пользователи соцсетей сами выбирали картины для выставки?

- Отчасти, да. Но дело в том, что здесь иной подход, более глубокий. Наши пенсионеры, народные кураторы, проходят курсы занятий, лекций, им рассказывают историю искусства. К отбору экспонатов они подойдут с другим багажом. Мы специально готовим людей, чтобы они провели этот отбор. Такой же подход мне бы хотелось реализовать с молодежью.

- Во всей стране на театры мода падает, на музеи растет. Омский регион в этой статистике не исключение? На Ваш взгляд, почему музеи стали входить в моду?

- Интересный вопрос. Но вы посмотрите, что творится в столичных музеях. Да, стало модно ходить в музей, а в чем секрет этого феномена – я не знаю. Для меня это остается загадкой. Не знаю как театры, а музеи переживали очень тяжелые времена. А сейчас… Сменилось поколение, сменилось отношение музея к своему посетителю, сменилась политика музеев своего позиционирования. Более активно музеи выходят в информационное пространство, в социальные сети. Я с восхищением отношусь к инициативе специалистов Третьяковской галереи, вышедших с искусством XX века на станции и в вагоны метро. Другой пример: Екатеринбургский музей изобразительных искусств, сделавший прекрасный выставочный проект «Ясновидцы грядущего», разместив эффектную афишу в лайтбоксах в международном аэропорту Кольцово. Сегодня уровень продукта, который создает музей, несколько иной. Мы все начинаем подтягиваться до высокой столичной планки, кому-то это дается лучше, кому-то хуже. Но цель, высота, она уже существует, и все стремятся ее достичь.

- Мне кажется, еще ушел стереотип, что музей - это пыльная сокровищница.

- Музей – это так интересно! То место, где можно с легкостью провести полдня, если не больше. Возможно, у меня предвзятый взгляд и это моя профессиональная болезнь, но мне все интересно. Я с удовольствием хожу по выставкам, читаю тексты, цепляюсь, рассматриваю, смотрю, как подано, как висит, как оформлено. Для меня это очень важно. Ведь в музее масса скрытых шифров, которые можно разгадывать. Понятно, что требовать такого от всех посетителей нельзя. Но сегодня музей перестает быть центром только образования и просвещения, а становится центром досуга. Это место, где можно получить эмоции от того пространства, в которое попадаешь. Музей становится приключением. Здесь ты сможешь получить положительный заряд даже от того сложного материала, который тебе предстоит познать. Зрителю зачастую приходится проводить серьезную интеллектуальную работу. Но когда ты понимаешь авторский замысел, ты получаешь несравнимое удовольствие. Ты только что пообщался с художником, поговорил с ним на одном языке. Поэтому, на мой взгляд, выставки не обязательно должны быть абсолютно понятны и доступны, они должны быть провокативны.

- В Генерал-губернаторском дворце сейчас располагается выставочный проект «12 стульев из дворца, или В поисках сокровищ русской аристократии». Срок его работы был заявлен в год, то есть скоро он завершится?

- Возможно, что в полном объеме этот выставочный объект проживет еще какое-то время. Потом, появятся иные задачи, иной творческий проект, который может быть реализован на этой площадке. Пока сказать, что мы будем делать в Генерал-губернаторском дворце, я не могу. Тем не менее есть некоторые предложения от наших коллег, но мы еще их не обсуждали. Но мне бы хотелось, чтобы во дворце, по крайней мере, в формате одного выставочного зала, появился новый проект. Это диктует закон о музейном маркетинге. Мы должны понимать, что аудитория, которая прошла через выставочный проект «12 стульев», вскоре себя исчерпает. Выставка собрала большое количество людей, получила замечательные отзывы, но нужно идти дальше.

- Все чаще руководящие посты занимают женщины. Елена Агафонова (Омский государственный цирк), Нелли Бут (Омский музыкальный театр), Лариса Тимкова (Городской музей «Искусство Омска») и можно продолжать. Как думаете, с чем связан приход женщин на, как ранее считалось, мужские руководящие места?

- Наверно, мужчины не оправдали надежд (смеется). Я шучу, конечно. Женщины-руководители, а почему бы и нет? Посмотрите, директор Музеев Московского Кремля – Елена Гагарина. Я думаю, ни у кого не возникает вопросов к творческому развитию этих музеев. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина – на протяжении многих лет его директором была уважаемая Ирина Антонова, на смену ей пришла Марина Лошак. Претензий к работе музея и к его проектам нет. Идем дальше. Государственная Третьяковская галерея. Последние годы ее возглавляют дамы – Ирина Лебедева, сейчас Зельфира Трегулова. Главное, что человек профессионал – неважно мужчина или женщина.

- Гендерный стереотип?

- Да это мужской шовинизм! (смеется) Почему руководителем обязательно должен быть мужчина? И это мы сейчас говорили только о столичных музеях. В регионах на постах директоров многих музеев, краеведческих в том числе, находятся дамы, и они прекрасно справляются со своими обязанностями. Не знаю… Может, женщина в некоторых моментах более мудрее, чем мужчина?