Весна. Чарующая. Восторженная. Разгульно-гормональная. Наполняющая уставший от грязно-белой зимы Омск светом, красками, запахами. Люди на весенних улицах добрее, бодрее… и осторожнее. А как иначе? Плотный слой собачьих «отходов» оттаивает и, расположившись иногда довольно солидными кучами, весело липнет к штиблетам зазевавшихся пешеходов. Вызывая потоки обсценной лексики и возбуждая неприязнь к совершенно невиноватым собачкам.
Для начала. Сразу. В лоб. Автор этого эссе с огромным уважением относится к собакам. Они ему гораздо симпатичнее очень многих людей. И ни в коем случае не обвиняет собак в омском ежевесеннем фекальном катаклизме. И вообще…
Собака – самое первое животное, прирученное человеком. Вот уже как минимум 14 тысяч лет, со времен неолита, собака служит нашему биологическому виду верой и правдой. Более того, у некоторых наших современников собака до сих пор – священное животное. В Непале, например. Там на второй день «праздника огней» собачек всячески чествуют: кормят деликатесами, надевают на собачьи шеи цветочные венки, разрисовывают магическими знаками. А иначе никак! Как считают религиозные непальцы, именно собака сопровождает душу умершего человека на небо.
В древнем Египте был «Город собак», жители которого каждого пса лелеяли и холили. И не просто так! Они опасались бога подземного мира Анубиса. У Анубиса была голова шакала. Напомню тем, кто в школе зоологию прогуливал: шакал – семейства псовых.
А, например, у ацтеков бог Шолотль – внешне самая настоящая собака. Бог грозы и смерти. Правда, далекие от гуманизма ацтеки собак приносили в жертву и хоронили вместе с хозяевами. У них почти, как у непальцев, собака была загробным проводником. Правда, проводила хозяина не на небо, а в подземный мир.
Да что говорить, если у христиан, и у католиков, и у православных, есть святой с песьей головой – Христофор – псе(псо)главец. Еще в XVIII веке было множество икон, на которых святой мученик Христофор был изображен с головой пса. Потом, правда, церковь запретила изображать этого святого в таком экзотическом виде.
Так что сакральная составляющая в любви людей (и омичей, в частности) к собакам понятна и объяснима. Но! Я не об этом. Я о смешении сакрального с фекальным. Итак, почему Омск каждую весну «украшается» собачьим вторичным продуктом? Который, к слову, наши замечательные собачки не выделять не могут. Ладно, о бродячих псах. Какой с них спрос. Да, и нету их почти… Я о собачках респектабельных, имеющих хозяев. Такая, знаете, «милейшая» картина с омских улиц – дефекализирующая собака и держащийся за ея поводок хозяин-хозяйка. Как правило, при этом отвернувшись. Из деликатности. И пошли себе дальше с четвероногим другом. А вот чтобы за другом убрать, как это делают в какой-нибудь Швейцарии или Германии, считают лишним. Либо дворник сметет, либо земляки подошвами растащат. И вечный русский вопрос «кто виноват?» получает немедленный ответ. Хозяин собаки. Собака – она и есть собака, а вот хозяин, скорее всего, свинья. Можно сколько угодно сетовать на отсутствие площадок для выгула – это справедливо! Но на отсутствие в Омске дешевых целлофановых пакетов и маленьких метелок мы пожаловаться не можем! Почему бы не убрать за питомцем и не выкинуть убранное в ближайшую помойку. Бескультурье? Скорее всего – да. Но я просто обязан рассмотреть еще один вариант. Девиантно-эстетически-клинический.
Есть у нестандартно ориентированных ребят и девчат такая очень специфическая развлекуха – копрофагия называется. Словарь это занятие определяет так: «копрофагия (от греч. κόπρος «навоз, фекалии» + φάγειν «есть») – поедание собственных или чужих экскрементов. У человека копрофагия возникает при извращении вкуса вследствие шизофрении или глубокой степени умственной отсталости, либо как сексуальная девиация, при которой вкусовым фетишем служит вкус кала или сам факт его поедания». Приношу извинения за мало аппетитные подробности, но долг исследователя повелевает изучить все возможные варианты. Провожу почти научную аналогию – если есть пожиратели, то, возможно, существуют и смотрители. То есть омичи, коим вид растаявшего весной собачьего «добра» доставляет такое вот вычурное визуальное удовольствие? Представляю на суд общественности только что изобретенный мною термин – «копровизор». Так вот, может, эти размножившиеся в Омске копровизоры и ввели моду на неубираемые собачьи кучи? На власть и омичей-собаководов как-то влияют… Впрочем, пора остановиться, а то придется писать третью главу в моем эссе – конспирологическую.
И в заключение, повторюсь, собаки, разумеется, ни в чем не виноваты. Просто их хозяевам нужно преодолеть фальшивую брезгливость и убрать за своим другом неизбежно оставляемые продукты жизнедеятельности. И тогда их питомцы будут вызывать в прохожих исключительно симпатии, без всякого весеннее-фекального раздражения.
P.S.
Фантазия под занавес. Если предположить, что по истечении геологических эпох собачьи экскременты станут под воздействием всяких природных химических процессов, например, золотом… То на месте нашего города будет настоящий Клондайк… И то, что мы сейчас ругаем, осчастливит какого-то золотоискателя грядущих времен…